Маски трёх эпох. Посланники - стр. 27
Поэтому мичман общался с нами сухо, на вопросы отвечал с задержками, обдумывая, как и что сказать, чтобы не сболтнуть лишнего. Сам вопросы задавал охотно, но осторожно, словно шёл по тонкому льду. И очень внимательно следил, чтобы Лант без него не подходил к рубке. Унковский был уверен, что отдавать приказы Лант может только оттуда. Меня он вообще в расчёт не принимал, потому что женщины в его время не вмешивались в такие дела. Но в рубке он любил бывать, задавая вопросы, рассматривая карты и вручную копируя их – то ли не доверял тем атласам, которые мы предлагали ему взять насовсем, то ли просто тренируясь в навыке картографирования. И разговаривал с капитаном и его помощником, которые теперь тоже имели доступ в рубку. В присутствии Ланта, разумеется.
Если Лант общался с мужчинами, то я – с Жюли. Об отъезде своих прежних хозяев она узнала утром. И так бледная, она побледнела ещё больше и заплакала:
– А как же я?.. Что мне делать? У меня нет ни одного су… И рекомендаций…
– Вам у них было не очень хорошо. Вас плохо кормили, обижали, и потому вы так тяжело заболели, – ласково объяснила я. – Если бы вы остались у княгини, то совсем пропали бы. Вам нужно набраться сил. Предлагаю поработать у меня. Два месяца. Потом вы сами решите – оставаться или искать другое место. У вас будут еда, одежда, собственная комната, вас никто не обидит. Работы совсем немного: объяснять мне местные обычаи, иногда помогать одеваться, следить за моим гардеробом. Ну и разные мелочи – почитать вслух, что-то принести или унести. Согласны?
– Да, мадам! – Жюли обрадованно улыбнулась и попыталась встать. Пришлось насильно уложить её обратно:
– Пока не окрепнете, никакой работы!
На болезненное состояние Жюли, видимо, очень сильно влияла необходимость прислуживать скандальной княгине, а когда эта обязанность исчезла, девушка на глазах стала поправляться. Надежда на будущее, хорошее обращение, спокойная жизнь – великолепные лекарства. Так что уже через день Жюли смогла выйти из каюты, чтобы познакомиться с расположением комнат и начать выполнять свои обязанности, которые я, если честно, ей придумывала. Мне ведь горничная не требовалась, скорее компаньонка, да и то ради приличий.
Жюли ела с нами, хотя и сидела в дальнем конце стола. Худенькая и бледная после болезни темноволосая девушка невольно привлекала внимание мужчин, особенно мичмана.
На пятый день ожидания появился знакомый шлюп, на котором прибыли несколько представителей Канцелярии иностранных дел. Его сопровождали ещё два судна, то ли для охраны, то ли для проверки слов капитана шлюпа. Сдержанные, прячущие за деловым тоном испуг сотрудники Канцелярии передали нам официальное письмо от императора Александра с предложением ожидать ответа не в нейтральных водах, а рядом с Кронштадтским портом. Лант пожал плечами – нам-то какая разница? – и провёл визитёров в рубку, чтобы они сами проследили, как мы выполняем просьбу императора.