Маскарад в замке призраков / Masquerade at Haunted Castle - стр. 4
(Свет, падающий на СТАНИСЛАВСКОГО, меркнет и гаснет полностью).
3
Корова Шаляпина
ОЛЬГА. Потом пришла война, после нее революция. Условия были ужасными. Моего ребенка и меня спасло от голода лишь молоко, которое давала корова великого оперного певца Федора Шаляпина. (ШАЛЯПИН поет арию из сцены смерти второй картины четвертого действия оперы Мусоргского «Борис Годунов». На голос накладывается мычание коровы). После долгих раздумий я решила, что наилучший вариант для меня и моего ребенка – уехать в Германию и стать частью набирающего силу немецкого кинопроизводства. Но для отъезда требовалось разрешение советского государства. Вот так я впервые встретилась с товарищем Берией.
(Ария заканчивается эмоциональным муму-му и свет зажигается в довольно обшарпанном кабинете Лаврентия Берии, молодого сотрудника службы безопасности, который подходит к проигрывателю и снимает пластинку с записью арии Шаляпина).
БЕРИЯ. Итак, вы хотите покинуть страну и удрать в Германию.
ОЛЬГА. О, нет. Я смотрю на все это под другим углом. Я – актриса. В Германии сейчас творят что-то удивительное в театре и кинематографе, вот я хочу принять в этом участие.
БЕРИЯ. То есть вы не думаете, что мы творим удивительное здесь, в вашей родной стране?
ОЛЬГА. Конечно, думаю. Хочу сказать, я уверена, кто-то творит. Я работала со Станиславским. Но я просто… Я так восхищена немецким кинематографом и театром, что подумала…
БЕРИЯ. Так вы говорите на немецком…
ОЛЬГА. Мой немецкий оставляет желать лучшего, но да, говорю. Более-менее. Раньше мы иногда говорили на немецком за обеденным столом. Моя семья из Германии.
БЕРИЯ. Но есть вы не русская?
ОЛЬГА. Разумеется, я русская. Я русская, чья семья имеет немецкие корни, и, сохраняя некоторые традиции, мы иногда говорили на немецком во время ужина. Но я хочу поехать в Германию, чтобы отточить мое артистическое мастерство. Конечно же, это не…
БЕРИЯ. Вы понимаете, что никуда не сможете уехать без нашего разрешения.
ОЛЬГА. Поэтому я здесь.
БЕРИЯ. И в ваших глазах я – всего лишь мелкий чиновник, временное препятствие, мешающее реализации ваших буржуазных честолюбивых замыслов.
ОЛЬГА. Нет, совсем нет. Просто я…
БЕРИЯ. Я – мелкий чиновник, на данный момент. Но я – мелкий чиновник, который сейчас обладает над вами абсолютной властью. Вы это понимаете?
ОЛЬГА. Я хочу играть. Хочу быть актрисой.
БЕРИЯ. И вы не хотите играть в хороших, благородных советских спектаклях и фильмах о тракторах? Так?
ОЛЬГА. Я ничего не имею против спектаклей о тракторах. Я просто думаю, что не буду хорошо смотреться в спектаклях о тракторах.