Маскарад - стр. 11

— Не было никаких актрис.

Повисла неловкая, тягучая тишина.

— Значит, певицы. Или акробатки. Или те девушки из шампанского… — говоря это, я и сама понимала, как жалко звучат попытки заполнить эту самую тишину.

— Только ты.

Я закуталась в простыни плотнее, надеясь спрятаться и исчезнуть где-нибудь в недрах пушистого одеяла, лишь бы не продолжать этот разговор. Почему он не ушел молча? Зачем все это говорит? Это ведь сам Актер! У него безумные вечеринки и распутные актрисы. И проклятые девицы в шампанском! И наверняка немало других развлечений, из тех, которые мой ограниченный мозг не способен даже вообразить. Не может быть, что Актеру вдруг понадобилась я, причем в одиночестве.

Но Хал решил меня добить:

— Я тебя люблю, Ида. Думал, это и так очевидно.

— Что? Любишь?! Да ты… зачем ты такое говоришь?

— Потому что это правда.

— Какая правда? Не ты ли совсем недавно потешался над подобными чувствами и утверждал, что это удел скучающих бездельников? Не ты ли считал меня игрушкой принца, развлекающей его друзей? А теперь твердишь про любовь ко мне?

— То были глупые слова. Я не знал, как это бывает, — он тяжело покачал головой. — Не знал, пока тебя не встретил.

— Ты… заблуждаешься, Хал. Тебе просто стало скучно, вот ты и…

— Лучше не продолжай.

Хал говорил тихо и спокойно, он ни разу не повысил голос, а стоял далеко в дверях. И это почему-то только нагнетало и без того накаленную обстановку. Лу, мой старый наставник, всегда утверждал: самые страшные звери – тихие звери. Они способны стать ночным кошмаром для любого, даже самого отважного храбреца и лучшего в мире бойца, ведь тишина – оружие, внушающее первобытный страх. Не знаю, почему, но спокойствие Хала напомнило мне о словах мудреца Лу.

— Прости, — пробормотала я, надеясь еще хоть как-то сгладить ситуацию. — Я прекрасно понимаю, что говорю не то, что ты желаешь услышать… но в конце концов, чего ты ждал? Ты обрушил на меня… такое, отлично зная, что сегодня за вечер. Мне… мне даже думать о чем-то другом сложно, а ты будто решил добить. Словно это какая-то изощренная издевка.

— Вот что это для тебя – издевка. А я, дурак, думал, что ты посмотришь на своего маменькиного принца и все поймешь. Отпустишь его, избавишься. И уж точно не станешь биться в припадке, увидев его с другой. В конце концов, вы не виделись все то время, что мы были вместе. Я думал...

Меня передернуло на его «были вместе», но насторожило другое:

— Откуда ты знаешь, что мы с Александром не виделись?

Хал посмотрел на меня и вдруг засмеялся:

— А ты сама подумай, откуда.