Маска - стр. 17
Только спустя года полтора Григорий узнал об истинных мотивах поспешного побега Вадима из Ярышкина…
– А что это там виднеется? – Григорий острым глазом заприметил остатки старого сооружения, метрах в 150-ти от самого дома.
– Это все, что осталось от имения помещика Ярышкина – кирпичные ворота…в Ад! – шучу, конечно!
– В каждой шутке есть доля шутки, как говорят! Что же стало с самим особняком?
– Время его скушало! – ну, а если по правде сказать, – его развалили местные крестьяне сразу после трагической смерти главы семейства, больше ста лет назад. Точно эту историю не знает никто: все сочиняют, кто во что горазд…А истина…"где-то рядом"– он хохотнул коротко и отрывисто, парни же недоуменно переглянулись, не поняв юмора.
– Пошли в дом, "сталкеры". Дед, выходи, гостей принимай!
Скрипучая дверь с висящими на ней лохмотьями старой краски, медленно отворилась, криво повиснув на ржавых петлях, и на пороге показался дед Степан. Он имел очень низкий рост от сильно скрючившейся спины, бледное лицо, изрезанное вдоль и поперек глубокими морщинами и настолько загрязненную одежду, словно его только что вытащили из выгребной ямы.
– О! Ходячий остеохондроз в запущенной форме собственной персоной! – дед Степан! – Мишка шутил в медицинских традициях черного юмора. Он дружелюбно похлопал старика по спине. В ответ Степан широко заулыбался, обнажая совершенно пустые дистофичные десны.
"Странно! – шутка явно злая, но звучит задорно из Мишкиных уст!"– констатировал Разумовский, – дед даже не обиделся! Престранная семейка!"
– Гриша, все нормально: дед у нас правильный и в доску свой! Современный такой чувак, – врач в некоторой степени!
– Интересно, Степан, вы по какой специальности врачуете, врачевали то есть?
– Он травник, можно сказать, фитотерапевт! Много людей в свое время вылечил! – опередил Мишка Степана с ответом.
"М-да, вылечил так, что все исчезли с лица земли!"– в сознании Григория всплыл запустелый облик деревни и практически полное отсутствие в нем живой энергии.
Женька и Сашка, несколько ошарашенные неожиданно авангардистской сценой встречи внука и деда, стояли в нерешительности в сторонке, видимо, сожалея, что вляпались в бредовую затею погостить у "древнегреческого" деда.
– Твои пацаны немного оробели: вишь ты, неподалеку тусуются, нас, чудаков, видно чураются! Давайте сюда! – позвал их Степан на удивление бодрым голосом. "Пацаны" и Григорий несмело побрели в дом, слегка замявшись при входе от резко ударившего в нос влажного воздуха, насыщенного смесью подгнившего сена, табака и еще какой-то кислятины. А перед взорами развернулась не менее "очаровательная" сюрреалистическая картина быта: довольно просторная комната – темная и запыленная, оборудованная деревянными стеллажами под разные склянки с мутным содержимым, делилась на две части при помощи драной занавески. Из отгороженной части доносились хриплые пьяные голоса двух мужчин, явно игнорирующих прибывших гостей.