Марьям - стр. 16
– Дядя Аязбай, вы где? – откуда-то донесся звонкий девичий голос. В этот момент Аязбай как раз заканчивал вечернюю молитву, запершись у себя в тесной каморке, там же, на территории склада. Он поднялся с колен, спешно сложил единственной рукой старенький, изумрудного цвета потертый коврик и сунул его под набитый сеном матрац в углу комнаты. Маленькая комнатка быстро нагревалась благодаря старой буржуйке, и Аязбай не торопился надевать верхнюю одежду. Он присел и стал ждать, закрыв глаза. Вдруг нахлынули воспоминания о детстве: как он учился в медресе, как строгий наставник, раз за разом читал суры из Корана, и мальчишки хором за ним повторяли.
С тех пор как он потерял руку на фронте, Аязбай не мог полноценно исполнять намаз пять раз в день. Ведь перед каждой молитвой надо было обязательно совершать тщательное омовение по строгому ритуалу.
«Надеюсь, Аллах не сердится за это на меня», – успокаивал он себя.
Аязбай был лучшим выпускником медресе и до сих пор назубок знал весь Коран. Теперь он читал суры для всех, кто его просил, – на свадьбах, похоронах, при рождении детей. А для себя – лишь в те редкие минуты, когда оставался наедине со своими мыслями.
Что же там случилось? Кажется, это был голос Кати, молоденькой лаборантки, присланной в помощь из Караганды год назад. Аязбай встал, отпер дверь, и она почти сразу же распахнулась. Катя, видимо, так долго бежала, что не сразу смогла говорить. Немного отдышавшись, она, как обычно, начала тараторить, присев на деревянные ступени.
– Аязбай-ага, я вас везде ищу, ищу. Думала, вы в мастерской, пришлось бежать с другого конца. Даже упала один раз!
Девушка начала было показывать царапину на руке и рассказывать, как именно она упала, но Аязбай мягко ее прервал:
– Что случилось?
– А, ну да! Я за этим-то и искала вас. Я сегодня была в пятом складе, брала пробы и заметила, что зерно какое-то влажное. И решила вам скорее рассказать!
Аязбай ловко накинул тулуп, подхватил Катю, одной рукой поставив ее на ноги.
– Пойдем, покажешь!
Лаборантка бежала, мелко семеня, и продолжала что-то щебетать про увиденное. А он в этот момент вспомнил, что несколько дней наблюдал за стаей ворон, которая настойчиво кружила и кучковалась на крыше одного из помещений, где хранится зерно.
На складе уже суетились работники – несколько женщин и единственный мужчина, завхоз Иваныч, мастер на все руки, мобилизованный пару месяцев назад с фронта.
– Вон оттудова текет, начальник! –он указал на еле заметную щель в потолке помещения. Женщины уже сгребли подмоченное зерно отдельно от остальной пшеницы и подставили ведро, куда капал сквозь крышу подтаявший снег.