Марья Бессмертная - стр. 43
– А вот позволь предложить тебе жаркое из зайца, – откликнулся тот. – Вино твое любимое имеется, медок пахучий да пироги сладкие. Коль еще чего пожелаешь, так мигом принесу.
Ага, пожелаешь тут… откуда я знаю, что они тут едят и как это называется?
– Неси зайца с пирогами, Неклюд, – махнула я рукой. – Только настругай мне еще овощей в миску. Огурчиков там, помидорчиков. Лучка зеленого да укропчика покроши. И сметанки нацеди полстакана.
– Все исполню в лучшем виде, царевна Василиса! – Неклюд щербато улыбнулся и скрылся, закрыв за собой занавеску и оставив меня в одиночестве.
Я облегченно вздохнула и потянулась. После долгой дороги очень хотелось лечь и уснуть, но живот громко сообщил, что поесть перед сном – дело жизненно необходимое. И плевать, что там говорят на эту тему всякие там диетологи из моего мира.
А вскоре стол был уставлен мисками и плошками, да в таком количестве, что хватило бы человек на пять. Впрочем, я уже понимала, что заставить весь стол угощением – это такая национальная традиция и все съедать совершенно не обязательно. Поэтому придвинула к себе горячий, исходящий паром и умопомрачительным запахом горшочек и, вооружившись деревянной ложкой, принялась за дело.
К мясу хорошо пошел салатик и, скажу я вам, хрустящие пупырчатые огурчики, пахучие помидорчики и домашняя сметанка – это не магазинные пластиково-безвкусные продукты!
Неклюд появился, когда я лениво цедила вино, которое, по утверждению хозяина, было любимым у Василисы. Неплохое, кстати, вино. Сладкое, терпкое и совсем не крепкое.
– Покушала, Василисушка? – осведомился старик. – Здесь еще посидишь аль в горницу тебя сопроводить? Перинку свежую постелили, подушки взбили да все проветрили. Уж и сладко выспишься, царевна.
На столь заманчивое предложение я против воли широко зевнула и, подхватив посох из угла, решительно сообщила:
– Веди, хозяин. Ночевать буду, устала я с дороги. Как там конь мой, кстати?
– Накормлен и напоен, царевна, – тут же отозвался Неклюд. – Мы ж обращение знаем. Правда, он того… Не только овес кушать изволил.
– А что еще? – не поняла я.
Неклюд почесал голову и с заминкой ответил:
– Конь твой человечьим голосом приказал себе еще и половину туши барана подать.
Если мысленно от такого известия я и присвистнула, то внешне ничем удивления не проявила. Уточнила только:
– Подали?
– А как же! Сожрал барана и косточек не оставил! – заверил старик. – Вот только Прошка теперь заикается. Он подсмотреть решил за конской трапезой. Да и говорящий конь для него в новинку, вот и не удержался парень.