Маруся. Попасть – не напасть - стр. 5
Первое.
Меня тут хотели замуж выдать. Не меня, а княжну. Интересно, чем же так хорош этот Сергей Владимирович, что девчонка себя угробила?
Не иначе, средоточие всех видимых и невидимых достоинств. Хотя… Мне-то чего судить, я этого человека в глаза не видела. Но княжна явно считала по-своему. Это следует из слов ее отца. Надо полагать, что перед приемом по случаю помолвки или перед обменом клятвами – как там все это у них выглядит, не знаю, – она что-то выкинула.
В результате разрушены маноканалы, сильно пострадало маноядро, и врач не гарантирует, что вернет ей магию.
Мне-то и пофиг. Жила сорок с хвостиком лет без магии и еще восемьдесят проживу. Если не буду по ночам таскаться где не стоило.
И помолвка была выгодна ее отцу. Это сто процентов. Иначе не бесился бы так.
Я открыла глаза.
Меня сверлил злой взгляд.
Интересно, а что такое синий корпус? Хотя… По контексту можно догадаться.
– Передайте Сергею Владимировичу мои извинения за случившееся. И сообщите, что я была бы рада видеть его и лично заверить, что происшедшее было только… Э-э-э-э…
«Выканье» легко слетело с моего языка. Видимо, так девчонка к папе-князю и обращалась?
– Чем ЭТО было?
– Досадной случайностью, которой никто не ожидал, и менее всего я, – выкрутилась я. И пойдите скажите, где я соврала?
Серые глаза потеплели. Так. Чуть-чуть. Был декабрьский мороз, стал ноябрьский понос.
А не расслабляйся, Маруся, не расслабляйся.
– Приятно видеть такое здравомыслие. Или это очередная уловка?
Ага, уловка.
Рыбалка, ёжь твою рожь!
– Я передам ему твои слова. Не думаю, что он найдет для тебя время, но тем лучше. Ты отвратительно выглядишь.
Спасибо вам на добром слове, папенька.
Я опять опустила ресницы. А что тут скажешь? «Спасибо, я знаю?», «Извини, не знаю, как я выгляжу?». Эх, прав был шеф. Молчание не золото! Молчание – наше спасение.
Моему отцу быстро надоела эта пантомима «уставшая овца». Он кивнул своим мыслям.
– Домой тебя пока забирать нельзя. Ты здесь еще дней на десять, если выздоровление пойдет хорошо. Я надеюсь на твое благоразумие.
Я открыла глаза и медленно, согласно прикрыла их вновь.
Не беспокойтесь, папаша, благоразумие меня никогда не подводило. Вот гормоны – да, а мозгов у меня всегда хватало.
На том мы и расстались.
Ни «до свидания, детка, я тебя еще навещу», ни яблочек… Что-то мне подсказывало, что девчонку пожалеть можно. Не от хорошей жизни она самоубилась.
Эх, Маруся, что-то мы попали.
Эх, Маруся, нам ли быть в печали…
Кто тут Маруся?
Я это, я.
Товарищи родители, думайте, когда детей называете.
Головами думайте. А не самомнением.