Мартина - стр. 1

В октябре 2003 года в польские книжные магазины поступила книга, авторство которой трудно приписать одному человеку. Но несправедливо было бы приписывать его даже тем трем – мне и еще двум – авторам, фамилии которых появились на обложке «Мартины». Главным образом потому, что эта повесть рождалась публично, при участии многих людей, в основном молодых, впечатлительных, сплотившихся вокруг студенческого интернет-портала www.korba.pl. Загоревшиеся мыслью вместе написать книгу с использованием возможностей интернета, они своими идеями (высказанными в чатах, мейлах или выложенными на специальном форуме, все еще, заметьте, существующем) задали определенное настроение и обеспечили тот литературный материал, который и составил основу книги. Так на польском книжном рынке появилось абсолютно уникальное издание. Оно выражало душевные порывы сразу многих. И хотя такого рода коллективной работе сопутствует элемент риска, в ней может совершенно неожиданно появиться что-то новое. Тем более что здесь благодаря интернету все происходит на глазах читателей. Именно новаторство и привлекло меня в данном проекте. Для читателей же, как вскоре выяснилось, это не имело значения. Если они отметили книгу своим вниманием и решили приобрести ее (книга появилась в списке бестселлеров сети EMPiK), то главным образом из-за универсальности истории, рассказанной в «Мартине». Истории современной, включающей все то, что обычно люди ищут в беллетристике: повествование о любви здесь и сейчас, о настоящей дружбе, о моральном выборе, о грехе, об одиночестве, об относительности истины, о смысле жизни и о счастье, которое мы часто ищем очень далеко, но которое постоянно рядом с нами и терпеливо ждет, пока мы заметим его и протянем к нему руку.

Прошло больше трех лет после первого издания, и «Мартина» снова на полках книжных магазинов. По-моему, она не утратила своей актуальности. И возвращается дополненной двумя рассказами моего авторства, которые, хоть и написаны в другое время и при других обстоятельствах, созвучны с главной темой этой книги.

Януш Леон Вишневский

Франкфурт-на-Майне, октябрь 2006

Он до сих пор не знает, зачем вернулся в тот вечер. Тихо вошел, ни слова не говоря, переложил книги с дивана на пол, сел сзади, отвел рукой ее волосы и прикоснулся губами. Она сидела неподвижно, всматриваясь в его отражение в стекле монитора, стоявшего перед ней на столике. Боясь ненароком дотронуться до нее, он нервно задышал, согревая места, которые целовал. Она напряглась, как в ожидании удара, сжала кулаки. Он коснулся лицом ее уха, прихватил губами мочку с сережкой. Отпустил.

– Мартиночка моя, – прошептал он.

Потом выпрямился, поправил ее волосы, поцеловал в свитер на плече, встал и вышел. Продолжая неподвижно сидеть, она подняла руку, коснулась уха, которое он только что выпустил изо рта, и поднесла пальцы к губам. Анджей…

С первого появления в ее жизни он всегда оказывался рядом, когда она испытывала в нем нужду. И всегда исчезал, когда она проникалась благодарностью к нему. Уже там, на вокзале, два года назад, когда она прибежала к автобусу до Щитно в последнюю минуту и водитель ехидно заметил ей, что «этот автобус не на дачные участки» и что «завтра будет следующий». Она чуть не заплакала, потому что «завтра» означало опоздание на целую вечность, потому что именно сегодня отец ждет ее в доме, полном ее фотографий, потому что он сварил ее любимый грибной суп, потому что он несколько дней рассказывал собаке, что к ним приезжает Мартинка. Он станет на пороге за два часа до ее прибытия и будет ждать, чтобы подхватить и занести в дом чемоданы, которых у нее никогда не было; он уже покрасил стены в ее комнате, передвинул кровать к окну и поменял занавески: теперь они короткие, и после пробуждения она сразу увидит озеро.