Марсиановка - стр. 21
Посидели мы еще с Миронычем, прикинули, из чего заслонку делать. Много он всякого барахла из портала натащил. Пусть для дела послужит. Еле его выпроводил. Надо было мне одно важное дело сделать. Пока медведка не совсем застыла, я ее обратно в портал бросил. Вдруг искривление что-нибудь с ней там сделает, и вернется ко мне моя верная медведка в новом обличье.
Стою я у портала, губы сжимаю, а у самого слезы на глаза наворачиваются. Слышу, Маруськины шаги – и руки мягкие меня обхватывают. И грустно мне так становится, что не ценила она то, что имела. И меня не ценит. А вот исчезну я, и будет тогда жалеть. А она уже целует меня в шею и шепчет она мне на ухо:
– Ну хочешь, я, если у нас мальчик родится, Лютиком его назову?
– Тьфу ты, господи! – вздыхаю я. – А если девочка, то Медведкой? Нет уж! Давай мы детям человеческие имена дадим.
Журналистка
Сижу я как-то на скамейке у дома. На горизонте тучи черными Эверестами встают, а у нас пока солнышко. И душно как перед грозой. А я журнал «Сельская любовь» просматриваю. Там в конце объявления всякие, купи-продай одним словом. Задумал я трактор приобресть. Хватит моей благоверной на грядках горбиться – пусть учиться трактором управлять! Как представил ее гордый профиль в кабине, аж в груди и где пониже потеплело. А если еще в купальник ее одеть… Все, разволновался я, журнальчик опустил, а тут передо мной видение. Еще похлеще Маруськи в купальнике будет. Стройная девчушка в сарафанчике, лямку от сумки на плече поправляет и руку мне протягивает. А у самой щечки розовые, глазки внимательные, а русые волосы ленточкой перевязаны.
– Вы знаменитый селекционер, изобретатель сливактусов, Комаров Иван Ильич? – сказала, и на горизонте что-то грохнуло.
Посмотрел я туда – тучи как будто ближе стали.
– Ну я, – говорю, а сам потихоньку журнал с полуобнаженной дояркой за спину задвигаю и протянутую руку хватаю.
Чувствую горячее стальное рукопожатие – сразу видно: девчушка не простая.
– Только вас неправильно проинформировали…
Девушка заерзала, из сумочки бирку достала и мне показывает. Я такую у копов из будущего видел. Значит, и она оттуда. А на бирке мой портрет, да не в лучшее время. Стою я на грядке и сливу пробую. И такая у меня перекошенная кислая физиономия – самому себя узнавать противно.
– Вы, девушка, пожалуйста, это фото уничтожьте, пусть оно дальше нашего огорода не распространяется, – строго начал я. – А гибрид, который я изобрел, называется сливатус!
– Продиктуйте мне, пожалуйста, по буквам, – проворковала пигалица и портретик мой на бирке пальчиком стерла.