Маршруты счастья - стр. 15
Студенты младших курсов ЛКИ учились на Лоцманской улице рядом с Ленинградским Адмиралтейским объединением. Марина, проходя по коридорам института, с наслаждением вдыхала запах альма-матер и испытывала неописуемый восторг: боже мой, она живет в Ленинграде, учится в Кораблестроительном институте! Девушка часто вглядывалась в фотографии, развешенные на стендах. Это были лица выпускников института, которые стали знаменитостями. Вот Григорий Романов, первый секретарь Ленинградского обкома партии, а вот, пожалуйста, – Олег Попов, самый известный клоун, а вот Игорь Владимиров, знаменитый режиссер. Просто удивительно, что все они, отучившись в Корабелке, оказались так далеки от судостроения. На этих же стендах было еще много разных фотографий и фамилий: конструкторов, капитанов атомоходов, министров и директоров крупных предприятий, но их имена Марине были не знакомы, и она даже не пыталась их запомнить.
Лекции Марина тщательно конспектировала, но в смысл записанного особо не вникала. Все время хотелось спать, и иногда, когда лекции для целого потока проходили в большой аудитории, ей удавалось найти местечко на галерке и немного подремать. Труднее всего давались семинары по математике. Их вел Григорьев-Голубев, преподаватель, знакомый еще по подготовительным курсам. Выдавая проверенные контрольные работы, он нередко обращался к Марине:
– Завьялова, вы меня каждый раз все больше поражаете. Вы показали такие блестящие знания на подготовительных курсах и вступительных экзаменах, а сейчас шокируете меня своей полной математической безграмотностью. Соберитесь! Математика – наука гордая, она не терпит легкомысленного отношения.
Марине оставалось только краснеть. И делать попытку за попыткой, чтобы хоть как-то свести к простой формуле какой-нибудь заумный определенный интеграл. А дальше было все страшнее и страшнее: интегралы сменились неосязаемыми рядами третьего и более высоких порядков. Единственное, что ее поддерживало, однокурсники пребывали в таком же неведении, что с этими интегралами и рядами делать и как их сводить. Двойки за контрольные раздавались щедро и всем, это давало надежду, что потом как-то все само собой образуется.
Хорошо, что кроме лекций и семинаров были перемены. На перемене можно было покурить в туалете и примерить одежду, которую предлагали студентки-фарцовщицы. Примерки и перекуры продолжались до тех пор, пока в туалет не заходила какая-нибудь преподавательница:
– Девчонки, молодые! Курилки! Как вам не стыдно! Да что же вы делаете? Вы думаете, это вас украшает? От вас же табачищем вонять будет за версту, всех кавалеров распугаете!