Маркиз де Вильмер. Мельхиор. Кора (сборник) - стр. 26

Через час герцог уже непринужденно болтал со своим братом и первый раз в жизни был с ним таким любезным и беспечным, каким его знали в свете. Вероятно, между братьями и раньше возникало робкое взаимопонимание, но они никогда не давали ему хода и, уж конечно, не разговаривали откровенно. Маркиз замыкался в себе из скромности, герцог – из равнодушия. Однако на сей раз герцогу и вправду захотелось узнать человека, который спас его честь и обеспечил будущее. Поэтому он расспрашивал брата с тем участием, которое раньше за ним не водилось.

– Объясни, отчего ты счастлив, – спрашивал герцог. – А ведь ты действительно счастлив. Во всяком случае, я никогда не слышал, чтобы ты жаловался.

Ответ маркиза сильно удивил герцога.

– Во мне есть душевные силы только потому, что я предан матушке и люблю науку, – сказал Урбен, – а счастья я никогда не звал и не узнаю. Наверное, мне следовало бы об этом умолчать, так как я хочу тебе привить вкус к тихой и уединенной жизни. Кривить душой в нашей беседе кажется мне преступным, да я и не стану изображать ходячую добродетель, хоть ты меня в этом и упрекал.

– Да, правда. Я признаю, что ошибался. Но отчего ты несчастен, друг мой? Ты мне можешь это сказать?

– Сказать не могу, но довериться хочу. Я любил одну женщину.

– Ты? Любил? Когда же?

– Давно, и любил ее долго.

– Ты больше ее не любишь?

– Ее нет в живых.

– Она была замужем?

– Да, супруг ее здравствует и по сей день. Позволь мне не называть ее имени.

– Оно не суть важно, но… ведь твое горе со временем пройдет?

– Не знаю. Покамест не проходит.

– И давно она умерла?

– Три года назад.

– Она тебя очень любила?

– Нет.

– Как нет?

– Она любила меня так, как любит женщина, которая не может и не хочет порывать со своим мужем.

– Разве это причина? Такие преграды лишь разжигают страсть.

– И убивают ее. Эта женщина устала лгать и угрызаться, но не порывала со мной, так как боялась огорчить меня. Я был постыдно малодушен, и она умерла от горя и… по моей вине.

– Полно! Зачем ты мучаешь себя этими бреднями?

– Это не бредни. Горе мое безысходно, а ошибка непростительна. Рассуди сам: в порыве страсти, когда вопреки Богу и людям хочешь навеки слиться с любимым существом, я сделал ее матерью. Она подарила мне сына, которого я спас, укрыл, и он жив по сей день. А она, желая избегнуть подозрений, появилась в свете сразу же после родов. В тот вечер она была весела и прекрасна, вела беседы, оживленно сновала меж гостей, хотя ее сжигала горячка. А через сутки она умерла. Так никто ничего и не узнал. Она слыла женщиной самых строгих правил…