Мария, дочь Бургундии - стр. 30

Наследники французского престола тоже не остались в стороне. Долгое время на руку вашей матушки претендовал Карл, герцог Гиеньский, родной брат Людовика и любимый сын их общего отца Карла VII. Принимая во внимание тот факт, что у Людовика долгое время не было наследников мужского пола, Карл был реальным претендентом на престол. Всю свою жизнь он интриговал против своего брата, входил во всевозможные заговоры и делал особую ставку на герцога Бургундского как главного недруга Людовика. Он был весьма требовательным, и ваш дед с трудом лавировал в его интригах. Преждевременная смерть этого энергичного принца, весьма подозрительная, положила конец сватовству.

Когда же у Людовика родился, наконец, наследник, Карл, ныне царствующий, он еще в колыбели немедленно стал новым женихом вашей матери. Разница в возрасте короля Франции не смущала. Карл Смелый решительно отвергал подобные планы, хотя в рядах его сподвижников были те, кто их тайно поддерживал. После же гибели герцога Карла они стали реальной угрозой.

Ну и, наконец, возможность брака с вашим отцом Максимилианом, сыном императора Священной Римской империи, эрцгерцога Австрийского, была крайне интересна Карлу Смелому. Дело в том, что одним из его заветных желаний было получить монарший титул и корону, и он надеялся на то, что Фридрих III поможет ему в этом. И получит за это руку дочки герцога для своего сына. Переговоры о возможности этого брака велись с 1463 года. Было письмо Марии, к которому прилагалось кольцо с бриллиантом как знак состоявшейся помолвки. Решающая встреча состоялась в немецком городе Трире десять лет спустя. О, Европа надолго запомнила и это представление. Карл Смелый явился с роскошной свитой: с ним прибыл его блестящий двор, 250 человек охраны и не менее чем 6000 солдат. Сопровождение императора Фридриха и его сына Максимилиана превосходило бургундское количеством, но никак не пышностью. Все лучшие гобелены, ковры, декоративные ткани, золотая и серебряная посуда, драгоценности и украшения, наряды и туалеты, военная амуниция – все было привезено в Трир.

Мне думается, что Карл не совсем правильно понимал, с кем имеет дело. Согласно представлениям своего двора, он полагал, что роскошь, помпезность и строгий этикет произведут должное впечатление на Фридриха. Но у германского императора были совершенно иные представления о ведении переговоров. Ему весь этот блеск и церемонии казались пустыми и ненужными. Я думаю, что частично провал этой встречи объясняется не только политическими интригами, как это все посчитали тогда, но и сложностями взаимопонимания. Они произвели друг на друга плохое впечатление и не смогли понять друг друга.