Марионетки - стр. 44
Памятуя об опасениях Бориса Григорьевича и не желая стать причиной несчастного случая с утоплением, Стэф чертыхнулся и рванул следом. Бегал он не так хорошо, как Маркуша, но достаточно хорошо, чтобы не терять того из виду. А ещё этим вечером удача все-таки была на его стороне, потому что Маркуша сошел с дистанции, зацепившись ногой за корень и свалившись на землю. Подняться ему помог уже Стэф. Помог, крепко взяв за руку, готовый к любому подвоху и финту. Но Маркуша снова его удивил. Он не стал ни вырываться, ни ныть, ни юлить. Мрачно посмотрев на свою разбитую в кровь коленку, он сказал:
– Я все верну.
– А зачем вообще брал? – спросил Стэф.
– Бес попутал! – Маркуша посмотрел прямо ему в глаза, твердо посмотрел, по-мужски. – Мне до нужной суммы как раз не хватало пяти тысяч.
– А на что планировал потратить нужную сумму? – Стэфу стало интересно.
– Не скажу, – насупился Маркуша, а потом спросил: – В ментовку сдадите?
В голосе его прозвучала такая отчаянная убежденность, что Стэфу невольно подумалось, что подобный опыт у него уже имелся.
– Попробуем обойтись своими силами, – сказал он.
– Я верну. – Маркуша шмыгнул носом.
– Конечно, вернешь.
– Только дядьке не говорите. – В голосе его послышалась мольба.
– Отлупит? – спросил Стэф.
Судя по всему, дядька Маркуши был мужиком суровым, вероятно, скорым на расправу.
– Почему отлупит? – возмутился Маркуша. – Расстроится!
Расстроится? Вот это поворот! Хулиган, мелкий воришка и авантюрист Маркуша не хотел расстраивать своего дядюшку.
– А где твои родители? – спросил Стэф и тут же подумал, что лезет не в свое дело. Но слово – не воробей.
– Померли. – Зря он боялся смутить или расстроить Маркушу. Мальчишка не расстроился и не смутился. Наоборот – в голосе его послышалась злость. – Для меня померли. Навсегда! – припечатал он и тряхнул рыжей головой.
Из всего сказанного Стэф понял, что родители у Маркуши все-таки есть, а вот желания общаться с ними нет. На ум приходила лишь одна причина – алкоголизм. Но озвучивать её он не стал. Почему-то он был уверен, что Маркуша не хитрит и не пытается давить на жалость. Да, он был проходимцем, но при этом весьма искренним.
– А дядька у меня хороший! Мировой мужик он у меня! Вот что! И не смейте его во все это впутывать!
– Звучит, как угроза. – Стэф усмехнулся.
– А это и есть угроза, – прошипел Маркуша. – Я за своего дядьку любого порву. Если не сейчас, то когда вырасту!
Картина вырисовывалась любопытная. Дядька Маркуши не переставал быть мужиком весьма своеобразным, но при этом обретал ореол почти святости. Не каждый захочет взять на себя ответственность за чужого ребенка. Хорошо, пусть не совсем чужого, но все же. А Лавр взял. Судя по всему, пахал на работе с утра до вечера, не слишком ответственно подходил к воспитанию племянника, но ведь не бросил на произвол судьбы!