Марионетки - стр. 22
За минувший год Стеша неожиданно для себя выяснила, что у неё железная сила воли. Сначала про силу воли ей сказала Вероника, потом подтвердила Аграфена, а дальше уже и она сама поверила. Этот новый мир был быстрый, шумный, непривычно суетливый и невероятно интересный. Он был настолько интересный, что у Стеши почти не оставалось времени на сон. Во всяком случае, именно так она объясняла самой себе свою бессонницу.
Правда же была в другом. Правда была в том, что в суете и попытке адаптироваться в новой реальности у Стеши не оставалось времени на грусть. Почти не оставалось…
Грусть пробиралась в её реальность лишь ночью, присаживалась на край кровати, гладила по голове, вместе со Стешей роняла слезы на шерсть верного Зверёныша. Грусть поджидала её на заре, будила с первыми лучами солнца. Грусть никогда не приходила одна, она приводила с собой боль. Душевную боль, которая была страшнее физической, которая заставляла Стешу зарываться лицом в подушку и тихонько скулить в такт протяжному вою Зверёныша.
Ей было больно и очень одиноко в этом незнакомом ей мире. Ей не хватало того, кого больше нет и никогда не будет. Как только Стеша разобралась с Интернетом, первое, что она сделала – это вбила в поисковик имя и фамилию Стёпы. Это было тяжелое, почти невыносимое испытание – рассматривать фотографии, на которых её Стёпа взрослел, мужал и старел. Ей было больно видеть рядом с ним другую женщину, хрупкую, с тревожными глазами, чем-то похожую на неё саму. И было удивительно видеть его сына, а потом и внука, названного в его честь, очень похожего, но все равно другого…
Эту боль Стеша переживала изо дня в день, медленно погружаясь в пучину отчаяния, соскальзывая в то странное состояние, которое Аграфена называла депрессией. Наверное, в конце концов она бы сошла с ума, переселилась бы в болотный домик, в его реальную, почти разрушенную версию, и там доживала бы свой век вместе с псом, который от её слез покрывался стальной броней и тихонько скулил в унисон её безудержному плачу. Так бы и случилось, если бы не друзья.
Они по очереди, каждый по-своему, знакомили Стешу с новым миром. Они учили её ничего не бояться и верить в справедливость и правильность бытия. Они объяснили ей, что в этом мире за деньги можно купить если не спокойствие, то хотя бы впечатления.
Впечатления стали Стешиным лекарством от тоски и безысходности. Впечатления и то, что Аграфена называла драйвом, а Вероника дурью. Хотя именно Вероника и познакомила Стешу с драйвом!
Это было обычное утро, туман над Змеиной заводью не просто клубился, а лежал плотной шерстяной шапкой, подтапливал, подъедал первый осенний лед, навевал тоску. Вероника ворвалась в эту тоску на своем черном Гелике, вытащила Стешу из дома и, бесстрашно чмокнув Зверёныша в мокрый нос, велела: