Марианская впадина - стр. 13
– Подождите! Не надо! – Гельмут поспешно спустился вниз и поднял капсулу с остатками пепла.
– Не двигайтесь, – остановил он меня, осторожно опустился на колени и ладонями стал собирать рассыпанный по земле пепел, насколько это было возможно. Я стояла, не двигаясь, и думала о том, что на меня только что, так сказать, высыпали труп. Ну или что-то типа того. Кряхтя, Гельмут встал и осторожно начал стряхивать пепел с моей одежды, собирая его в ладонь. Не задумываясь, он рукой проводил мне по лицу, выковыривая пепел даже из уголков моих глаз. Целая вечность прошла, пока он сказал «так», и мне можно было открыть глаза.
Я уже хотела было отряхнуть свою одежду, как он схватил мою руку и у него из груди вырвалось как заклинание:
– Нет!
– Эм-м, но мне же надо почиститься.
– Но это же Хельга.
– Да. Хм… Но я же не могу теперь вечно ходить, посыпанная Хельгой.
– Да. Я знаю. Знаю.
В нерешительности он переминался с ноги на ногу.
– Можете сейчас со мной ко мне домой пойти? – это прозвучало как приказ, его голос снова обрел уверенность.
– Что? Вы с ума сошли?
– Тогда можно будет Хельгу еще немножко с вас смыть. То, что смоется, я высушу. И вы чистая будете. Я не извращенец и не убийца. – Последние слова он, похоже, старался произнести как можно дружелюбнее, и его лицо скривилось в попытке приветливой улыбки, но это больше походило на зубную боль.
– Именно это и сказал бы извращенец-убийца. Вам не кажется?
Он смотрел на меня так, будто его сейчас вырвет. Потом он выдавил из себя: «Я прошу вас», и казалось, что эти слова его сейчас задушат. Он стоял передо мной: тонкие волосы развевались на ветру, в сухоньких руках останки его подруги (или кем уж там ему приходилась Хельга), сзади у стены фирменная лопата «Вольф-Гартен». Он выглядел недовольным и несчастным одновременно. Было уже, наверное, часа три ночи. А первая электричка в мою сторону отправлялась в семь. Мне хотелось пить, мне надо было в туалет, и дел у меня в настоящий момент тоже особо не было. Из-за депрессии я не склонна была преувеличивать ценность своей жизни, поэтому я сказала:
– Да ну и ладно. Пошли.
Гельмут велел мне прижать руки к телу, как будто ребенка держу, чтобы Хельга как можно меньше с меня разлеталась. Шли мы медленно («Чтобы силу встречного ветра сократить», – сказал Гельмут, но я думаю, он просто устал), а минут через двадцать свернули на небольшую улочку с домами малоэтажной застройки. Старик жил в одном из этих домов, напоминавших бассейн, только вывернутый наизнанку. Дом был облицован таким странным светлым кафелем, какой уместно было бы использовать для внутренних стен бассейна, – но ведь не для фасада же здания.