Маргарита Бургундская - стр. 48
– Что он нам такое подсунул? – воскликнул тогда Гийом. – Похоже, какого-то упитанного поросенка, которого нам предстоит оттащить на свиной рынок.
– Уж не пьян ли ты, дружище? – проворчал Готье. – Неужто не видишь, что это монсеньор Карл, граф де Валуа, коего мы отвезем на ярмарку в Ланди – пугать детишек! Но, черт побери, ты прав: монсеньор вопит не хуже порося, которого режут! Подожди, сейчас я его успокою.
С этими словами Готье приложил пятерню к горлу графа и сдавил, да так сильно, что пленник не только умолк, но и потерял сознание.
– Клянусь головой Бахуса и животом Венеры, – пробормотал Готье с удрученным видом, – похоже, я его удавил. Следует признать, что эти Валуа как-то уж слишком легко умирают.
– Я вам всегда говорил, мессир Готье, что вам недостает деликатности, – серьезно произнес Гийом. – Какого черта вы жали так сильно?
Во время сего диалога эти двое, обливаясь потом, тяжело дыша, бранясь и ругаясь, продолжали бежать и вскоре шестеро товарищей, а также по-прежнему пребывавший в бессознательном состоянии граф оказались у дверцы, которую чуть ранее открыл им Симон Маленгр.
Буридан тщательно закрыл ее за собой.
– Неужели умер? – вопросил он, мельком взглянув на Валуа. – Да нет – жив: вот уже и в себя приходит!
Действительно, в этот момент граф открыл глаза и с испугом осмотрелся. Какое-то время он, стиснув зубы, с отчаянием разглядывал эти шесть склонившихся над ним физиономий, а затем, приняв гордый вид, промолвил:
– Что ж, я в ваших руках, грязные разбойники: кончайте меня, да поскорее!
– Нет, монсеньор, – холодно проговорил Буридан. – По крайней мере, не сейчас. Убью я вас лишь в том случае, если вы сами меня к тому принудите. Если помните, у меня уже была возможность отправить вас на тот свет…
– Иа! – подтвердил Бигорн.
– Но я сохранил вам жизнь, – закончил Буридан. – Пока что идите… И не волнуйтесь: мы направляемся не к Монфокону… Так что не заставляйте вас упрашивать – идите сами, если дорожите жизнью.
Валуа бросил мрачный взгляд на свой особняк. Он увидел, как по дому носятся люди с факелами, услышал крики зовущих его лучников, но, понимая, что сопротивление бесполезно, и, возможно, надеясь на сей раз отделаться дешево, сказал:
– Хорошо, я пойду с вами по доброй воле!..
Отряд было двинулся в путь, но Бигорн остановил друзей, подняв руку.
– И куда же мы пойдем? – спросил он. – Мессир Филипп д’Онэ больше не может привечать нас в своем доме, который теперь для нас, что капкан для волков… А вы, я вижу, все еще живы? – (Филипп пренебрежительно пожал плечами.) – Не бойтесь, это ненадолго!.. Не можем мы укрыться и у госпожи Клопинель, которая, к слову, выставила меня за дверь с помощью метлы. Кабачок Кривоногого Ноэля представляется мне тем более недостойным монсеньора, что вышеназванный Ноэль, вероятно, сочтет себя оскорбленным – да он и сам вам это скажет – одним присутствием в его заведении господина графа и тотчас же отправится за королевской стражей или полевой жандармерией, а то, глядишь, и за обеими сразу, да еще и патрулем в придачу. Так что повторяю мой вопрос: куда пойдем?