Манящая тайна - стр. 49

Нет-нет, эти груди он забыть не мог.

Или мог?

«Вы не в первый раз видите меня в одном белье».

Он крепко зажмурился, но воспоминание не приходило. Да, была какая-то юная женщина, но он всегда считал, что это скорее воображение, чем правда. Впрочем, глаза он помнил хорошо. Очень странные глаза, опьяняющие… А волосы…

– Они рыжие? – Эти тихие слова модистки прозвучали как выстрел.

Мара вздрогнула от неожиданности и пробормотала:

– Прошу прощения, вы о чем?

– Ваши волосы, – пояснила Эбер. – Бывает, что при свечах зрение обманывает. Они рыжие, да?

Мара покачала головой:

– Нет, каштановые.

«Шелковистый водопад золотистых локонов», – подумал Темпл. И тут же произнес:

– Золотисто-каштановые.

– Вы не похожи на мужчину, который может заметить разницу в оттенках, – сказала Мара, глядя не на него, а на изящную француженку, опустившуюся на колени.

– Я замечаю больше, чем вы можете себе представить.

Эти волосы то и дело всплывали в его памяти на протяжении двенадцати лет. Но он говорил себе, что они – не настоящие. Убеждал себя в том, что просто вообразил их. И ее – тоже. Вообразил себе хоть что-то хорошее о той ночи.

Но оказалось, что Мара – настоящая. И он знал, что она – ключ к той ночи. Что она помнила больше, чем он. Что она – его единственный шанс узнать историю его, Темпла, падения. Но ему никогда не приходило в голову, что той ночью она провела с ним слишком много времени. Наверное, почти сразу же сбежала. Опоила его и оставила отвлекать окружающих, пока сама бежала бог знает от чего и бог знает куда. А эти ее слова про нижнее белье – всего лишь очередная попытка помучить его.

Но нет, это не ложь! Он знал это точно. Вот только…

Почему-то то, что он знал правду, делало все еще ужаснее. Ведь она не просто ушла той ночью. Она ушла, не оставив воспоминаний о себе.

Так… Нужно собраться и взять себя в руки. Нужно вернуть себе чувство превосходства.

Темпл заставил себя снова откинуться на кушетке. Он ни за что не покажет ей, что позволил выбить его из колеи.

– К примеру, я заметил, что вы не носите перчаток.

Ее руки взметнулись вверх и тут же опустились. Явно смутившись, она пробормотала:

– Когда работаешь, чтобы выжить… невозможно…

Но ее никто не заставлял работать. Она могла бы стать герцогиней. Почему же не стала?

Он хотел ответов. Жаждал их.

– Все мои знакомые гувернантки всегда их носили. – Он посмотрел на ее руки – огрубевшие, с шершавой кожей, с покрасневшими от холода костяшками. Руки, знающие, что такое черная работа. У него у самого такие же.

Еще больше смутившись, Мара ответила:

– Но я не совсем обычная гувернантка.