Манящая тайна - стр. 23
– Прости меня, – прошептала она.
И ушла.
Глава 3
Ему снился бальный зал в Уайфон-Эбби, сияющий от тысяч горящих свечей. А за огромными окнами, выходящими на обширные сады поместья в Девоншире, загородную резиденцию герцога Ламонта, таилась ночная тьма. И он спускался по широкой мраморной лестнице в бальный зал, где звучала музыка; оркестр же находился в дальнем конце зала, за стеной растений. От танцующих исходил жар, окутывавший его, когда он пробирался сквозь толпу. К нему то и дело тянулись руки, и все улыбались ему и что-то говорили – все пытались привлечь его внимание. Он тоже улыбался, однако шел, не останавливаясь, шел с бокалом в руке.
Когда же наконец остановился, то сразу же поднес бокал к губам – прохладное шампанское прекрасно утоляло жажду, внезапно ставшую невыносимой. Он опустил бокал – и тот исчез в никуда. И в тот же миг к нему шагнула какая-то красавица, шагнула прямо в его объятия.
– О, ваша светлость… – Она одарила его чарующей улыбкой.
Они начали танцевать, и казалось, что все их движения возвращались из каких-то далеких воспоминаний. Однако женщина в его объятиях вовсе не казалась воспоминанием; она была теплой и страстной, к тому же достаточно высокой, чтобы быть ему идеальной парой.
Музыка играла все громче, они танцевали все быстрее, и вскоре море лиц в бальном зале стало отдаляться, исчезать в темноте, после чего стены вдруг обрушились и…
Внезапно он почувствовал что-то тяжелое на рукаве. И глянул на руку, обтянутую черной тканью – совершенно безупречной, за исключением белого пятна размером с шестипенсовую монету.
Воск капнул из канделябра над головой, однако же…
Прямо у него на глазах пятно стало жидким и потекло по рукаву нитью растаявшего меда. Женщина в его объятиях потянулась к этой жидкости; ее длинные изящные пальцы гладили его рукав, и от этих прикосновений по всему телу растекался жар.
А потом она вдруг поднесла руки к его глазам.
У нее красивые руки.
Красивая кожа.
Хорошо, что на ней нет перчаток.
Он окинул взглядом ее длинную руку от запястья до плеча. Какое совершенство!.. Кроме того, у нее были изящная шея, чувственные губы и очаровательный носик, глаза же… О, таких глаз он никогда еще не видел. Один голубой, а второй – зеленый.
Ее губы изогнулись, когда она произнесла:
– Ах, ваша светлость…
В зале уже давно никого не было, оставались только он и она.
Мара Лоув.
Очнувшись на полу библиотеки, Темпл резко вскочил на ноги, громко выругавшись. У ног его валялся плед в зеленую и черную клетку, но то, что эта женщина, опоив его ночью, затем укрыла одеялом, ничуть не утешало. Он представил, как она стояла над ним, спящим, и чуть не взревел от ярости.