Маньяк, похожий на меня. Детективные рассказы и повести - стр. 31
– Я из-за него вот, – Светлов кивнул козырьком своей кепки на сидящего под сосной, и казалось, что аист примеривается, как бы продырявить клювом ничтожную лягушку, – в поселок не потащусь! Чего тебе ещё, Вадя, принести? Горчицы, может быть?
– А я тебя и не просил ни о чём! – вконец обиделся Вадим. – И я тебе не Вадя, уважаемый Виктор Сергеевич!
Оба смолкли, тяжело дыша. Светлов играл желваками так, что кепка шевелилась на голове. Марецкий скоблил ногтями ствол сосны, рискуя уронить гитару, принесённую в лес, чтобы петь песни про искры над костром, про рассветы в лесу и, главное, про крепкую мужскую дружбу.
Настоящий бард никогда не ударит соратника гитарой по голове – инструмент пожалеет. Но если Виктор Сергеевич Светлов склонится ещё чуть ниже, Вадим Марецкий вцепится ему в горло зубами. Труп ответственного за поход обнаружат страшно изуродованным.
И на здоровье! – мысленно прибавил Брославский. Мне-то это всё зачем?
Выручила умница Майя, очевидно, привыкшая к выходкам старших товарищей. Она спросила здравым голоском отличницы, просящей разрешения выйти из класса во время контрольной:
– В этой деревне есть магазин? Лев туда сбегает, вы ему только объясните, как идти… Мотанёшься, Лев?
– Куда ж деваться бедному еврею? – философски заметил Миша Левин, отрываясь от созерцания дорожки муравьёв, найденной в траве. Миша поднялся на ноги, отряхнул шуршащие адидасовские штаны и вытянулся перед Майей по стойке «смирно». Отрапортовал: – В нашей, деревне, барыня, всё есть, вона как оно! Куды итить-то? Мы шли-то сюды откель? Там мы шли?
Для пущего смеха Левин указал в глухую чащу, где километров на двадцать не найдёшь ничего, кроме болота. Светлову это понравилось. Когда спутники не забывают, что он тут самый умный и ответственный, да ещё и за солью бежать придётся кому-то другому, это приятно, это правильно.
Виктор Сергеевич Светлов взял нерадивого школьника за плечи и слегка развернул:
– Вот тропинка. От дзота надо повернуть налево…
– Не дзот, а дот, – эхом отозвался из под сосны Марецкий. – Это во-первых… Дзот – это когда из земли и брёвен…
– Кто, простите, из земли и брёвен? – спросил Левин и посмотрел на окружающих с истинно еврейским простодушием. Это понравилось Светлову ещё больше.
– Помнишь, мы мост через речку переходили? Потом по тропинке наверх поднялись. Там такой муравейник ещё здоровый стоял…
– Бывают муравейники больные… – иронически усмехнулся Марецкий. Светлов шутку проигнорировал.
– Там напротив какие-то камни валялись среди деревьев, – вспомнил наблюдательный Левин, – железобетонные. Майка ещё спросила, что это, а я не знал.