Маня, Манечка, не плачь! - стр. 5
Впрочем, в юности Зина была не такой уж и некрасивой. Полюбил же её этот парень по имени Олег. Любовь кончилась объяснением на парапете набережной. Зина сидела на парапете, болтая своими красивыми ногами в мини-юбке, а этот Олег стоял рядом. Он говорил необыкновенным по густоте басом: «Не обижайся, Зинка, не обижайся». Она не обиделась и потом, когда он уехал, а у неё родился Вовка. Писем не было, переводов не было, ничего не было. В Москве Олег женился на артистке. Он был лоботрясом, но вдруг кто-то обнаружил у него голос… Внешне Вовка походил на отца, голосом не удался.
Тогда для неё и начались эти халтуры. Медицинский был брошен, а чтобы сидеть с ребёнком, когда он болеет, устроилась впервые на выгодную, как считала, работу. «Фойе и пять маршей, когда сможешь, лишь бы вымыто». Так договорившись радостно с завхозом НИИ, она впряглась. В этом научно-исследовательском институте работали не только учёные-исследователи. У директора, например, была секретарша. Да такая несчастная – жить ей было негде. Кто-то сказал: возьми её на квартиру, добавка будет к твоей зарплате. Зарплата была такая, что любую квартирантку возьмёшь с радостью.
Жила Зинаида в этом же самом цокольном этаже, то есть, в подвале, там, где жили её родители, которые приехали из ещё более далёкого от столицы городка. Дом был капитальный. Считалось, жить тут не так уж плохо. После внезапной смерти матери и скорой женитьбы отца на другой с его отъездом в посёлок за сто километров от города, обе комнаты в подвале остались Зинаиде. Тут же из общего коридора был вход в общую кухню с хорошей плитой, в духовке которой отлично выпекались пироги на больших листах. Туалет и душ был, а соседей ещё две семьи. Зинаида не вступала в конфликты с этими алкашами, потому что сама никогда не пила и всё мыла и чистила. Теперь она поняла, что не надо было так надрываться.
Секретаршу звали Риммой. Знакомясь, она вполне серьёзно уточнила:
– Рим-ма, два «м», такое имя.
Зинаида подумала, что девица занятная. Она, например, почему-то в рабочей обстановке картавила, а дома нет.
– На раскладушке согласны? – спросила Зинаида.
– Согласна, бовше, мой, согласна!
Вне стен НИИ Римма (два «м») выглядела проще. Зинаида прониклась к ней жалостью. Жила та хорошо. Родители присылали ей из родного посёлка деньги. Одевалась Римма модно, покупала пирожные и фрукты. Откуда могла взяться жалость? Непонятно. Сидя у тёплых труб, которые в этом подвале шли по всем стенам вместо батарей отопления, Римма рассказала, почему ей пришлось накануне зимы искать квартиру. В пригороде, где она квартировала, был военный аэродром. Самолёты взлетали и садились круглые сутки. Главный контингент этого населённого пункта состоял из «летунов». Так тут называли лётчиков. Их было много, почти все были женаты.