Манускрипты мужских и женских практик. Часть 1 - стр. 8

– Это как? – спросила Юлиайя.

– Это так, что, если твои сексуальные удовольствия стали лучше и качественнее, то не стоит останавливаться на этом. Нужно поднять потенциал своей чувственности за пределы тела, а это уже эмоциональная, энергетическая составляющая, а также, это чувства, за счёт которых начинают развиваться совсем другие элементы. Ну, например, вырастет палец, как у саламандры, – улыбнулся Ярослав, порой ей было непонятно то ли он говорит в шутку, то ли всерьёз, – или вырастут крылья, как у птицы, ты вспорхнёшь и улетишь, – продолжал улыбаться он.

– А такое бывает? – спросила Людмила.

– Судя по тому, как люди описывают это в мифах, и, если придерживаться того факта, что в мифах тоже есть доля правды, у Кентавров были крылья, да и других тоже мифологических существ. Ведь, если человека должно убеждать, что это миф, то реальность станет мифом. Поэтому, возможно крылья как раз и были. Мы ведь летаем во снах, откуда мы это помним, наяву ведь мы не летаем?

– Да, действительно, – сказала Людмила. – Знаешь, в то время, как мы с тобой начали практиковать, вдруг внезапно я влюбилась, я влюбилась и мне кажется, что мир поменялся: всё то и всё совсем не то.

– Да-а, это правда, – сказал Ярослав, – когда ты влюбляешься всё то и совсем не то. – Ну, а он? – вдруг спросил он Людмилу.

– А он, наверное, даже и не знает, что я люблю его.

– Так влюбилась или любишь?

– Для меня, это не имеет значения.

– Но, если для тебя это не имеет значения, тогда отсюда проистекает следующее, что ты абсолютно счастлива.

– Да, это правда, я абсолютно счастлива, даже, если он про это не знает.

– Он не знает, и ты не знаешь любовь это или влюблённость, но при этом, ты счастлива, это как раз то, к чему и ведёт мужская, женская практика.

Мы неслись сквозь время и пространство, проникая сквозь будущие варианты. Будущее огромными картинами вспыхивало перед нами и оставалось где-то позади или внутри нас. Было такое ощущение, что наше сердце, как острый меч разрезает будущее и это будущее превращалось в нечто необычайное и прекрасное, всякий раз, оставляя перед нами белый-белый свет. Из этого белого света будущего появлялась невообразимая картина, которая порой переливалась и превращалась в нечто такое, что невозможно было вообразить. Казалось, что именно мы вдвоём есть только сейчас и всегда, и эти мы есть целый огромный и непостижимый мир. В этот момент мы не видели ни землю, ни небо, а только белизна, словно мы какие-то неведомые существа. И никогда не знали притяжения земли, и никогда наши стопы не касались прекрасной чёрной материи, называющейся земля. Но самое удивительное было то, что всё то, что появлялось перед нами, мы видели это одновременно, как во вне нас, так и внутри себя. Было такое ощущение, будто бы все картины рождаются из наших клеток или наоборот, мы рождаемся из этих картин в своих клетках, в своей материальности. Хотя можно ли было это назвать клетками, когда мы всматривались в глаза друг друга, казалось, что мы всматриваемся в какую-то бездонную сияющую белизну, казалось, что наши клетки растворяются, и мы растворяемся в друг друге. Было потрясающе интересно, что в этот момент не было никакого общения на уровне мыслей. Восторг! Восторг! Неописуемый восторг! Переливающийся в экстаз, где не было никаких мыслей, не было даже никакой телепатии, было просто единое молчание, тишина, молчание. И, казалось, это молчание превратилось в бесконечный слог, бесконечный звук, который звучал, и у него не было ни начала, ни конца. Мы были за пределами тела, понималось одно, что мы либо растворили тело, либо покинули его. В какой-то момент захотелось просто взглянуть: «Ага, вот оно!» Захотелось, первая мысль, первое желание и сразу появилась скорость, время и пространство, в котором мгновенно переносишься, воссоздаёшься в теле, открыв глаза появился материальный мир.