Манускрипты мужских и женских практик. Часть 1 - стр. 4

– Да, – сказал Ярослав, – сейчас, ты почувствуешь, что дышишь не ты, дышит твоя матка. Дай ей дышать и, если она захочет кричать, пусть она кричит. И это будет крик не твоими губами рта, а совсем другими губами, попробуй услышать мелодию матки, мелодию других губ, попробуй почувствовать весь стон её. Обычно женщина стонет ртом, но забывает услышать стон и музыку половых губ другого голоса, как только, ты её услышишь, ты познаешь очень многое про себя и про свою суть.

– Я уже слышу то, о чём говорит она, я уже слышу, как она читает письмена твоего генофонда, той библиотеки, которая закодирована в твоих клетках и хромосомах, которая написана на лентах, письменах ДНК.

Юлиайя находилась в истомлении.

– Всё дело в том, что нужно переключить всё это истомление, нужно направить всё своё сознание в свою матку, опуститься в свою библиотеку. То, что передавалось тебе от одной женской сути к другой, от одной матери к другой, от одной женщины к другой и так до самого сотворения, до того момента, когда не возникла суть вашей жизни, жизни вашего рода. Только тогда ты сможешь прочитать то, что написано в древе жизни, древо жизни рода и какое место ты занимаешь в этом древе, только тогда ты узнаешь, когда сможешь справиться с наслаждением, но не спеши, сила наслаждения очень велика. Если, ты начнёшь подавлять её, то упустишь главное, если, ты начнёшь распускать её, то упустишь истинное. Прислушайся, прислушайся к силе истекающей из твоего рода. Сила, которая рвётся сквозь все письмена твоих клеток, сила, которая сейчас томится и стонет, сила, которая стремится к наслаждению. Есть два пути подавить силу или распустить силу. Одним удаётся пройти через распускание силы, и они достигают посвященности и высшего знания многих вещей. Другие подавляют, являются высшими аскетами, но тогда им нужно всю жизнь уметь держать эту силу в своих руках. И они тоже знают суть вещей, и знают высшую мудрость. Твоя самая главная задача, услышать свою матку, услышать своё влагалище, услышать музыку тех колоколов и того оркестра, который она источает. Миллиарды звёзд находятся в ней, миллиарды песен, миллиарды душ способны быть в ней и только около трёхсот ты способна привнести на землю.

Она слушала Ярослава и, казалось, не понимала. Одна её часть, которая была одной женщиной, а другая часть, которая была совсем другой, казалось, абсолютно всё знала и понимала и даже не стоило прислушиваться к его словам, потому что это знание всегда было внутри неё. Но сейчас было ещё что-то, что подсказывало ей, что стоит всё это запомнить, запомнить, понять, а в дальнейшем осознать и перевести на тот обычный земной язык, который был здесь на земле. Ей казалось, что это не его язык, а её язык произносит эти слова, что это не его уши, а её уши или общее одно единственное ухо слышало это всё и говорило само в себя, и произносила из самой себя, и видела саму себя. «Как странно, – подумала она, – я сама вижу себя своим зрачком без всякого зеркала. Как же глаз может сам себя видеть?» – подумала она. И тут же эти мысли стёрлись очередной волной оргазма, оргазм, который начал щекотать её пятки, необычайной потрясающей силы, они протекали от кончиков пальце до стопы, перетекали по голеням и коленям, захватывали её соски, её шею. Оргазм был везде, но казалось, что Ярослав не допускает этого оргазма до матки.