Мания величия - стр. 29

– Значит, последний раз вы видели своего отца в одиннадцать часов дня? – уточнил полицейский.

– Где-то около этого, – подтвердил сидевший напротив Вадим. – Он был очень пьян.

– Странно. – Полицейский повертел пластиковым пакетом, в котором лежала предсмертная записка.

– Я не верю этому, – сказал Вадим, отрешенно глядя перед собой.

– Понимаю, – вздохнул Дешин.

– Я не о случившемся, а о том, как она написана, – пояснил Вадим.

– Что тебя настораживает? – оживился Дешин.

– Каким-то сухим и казенным языком составлена, – объяснил парень. – Словно под диктовку.

– Так оно и есть! – Ерохин в очередной раз вскочил с табурета.

– Сядьте! – махнул рукой Дешин.

Борис Васильевич подчинился:

– Теперь меня арестуют?

Некоторое время Дешин смотрел на него своими неопределенного цвета глазами так, словно не понял вопроса. Потом покачал головой:

– Пока нет.

– Хорошенькое дельце! – вскипел Вадим. – У меня отец из-за этого козла в петлю залез, а он на свободе будет гулять?

– Попрошу вас успокоиться, – строго потребовал Дешин. – Если понадобится, мы задержим Бориса Васильевича. А пока я не вижу в этом необходимости.

– Был бы на его месте кто-то другой, так вы бы ему уже и почки отбили! – продолжал злиться парень. – Герой Соцтруда!

Борис Васильевич не верил своим ушам. Вадим до приезда полиции ни словом не усомнился в его невиновности. А сейчас словно прорвало.

– Я вас прекрасно понимаю, – заговорил Дешин. – Но основываться только на эмоциях не стоит.

– Какие эмоции?! – Вадим схватился за голову и зарычал: – Папа же все написал!

– Не факт, что он сделал это по своей воле, – осадил его Дешин.

– Что вы имеете в виду? – Вадим уронил на колени руки.

– Вы сами утверждали, будто отец еще утром не мог даже говорить, – напомнил ему Дешин. – А спустя несколько часов он вдруг пишет объемную прощальную записку…

– Он редко пил, поэтому быстро трезвел, – привел свой аргумент Вадим.

– Хорошо, я, возможно, поступлю неправильно, но все-таки открою вам еще один секрет. – Дешин многозначительно посмотрел на Бориса Васильевича, потом перевел взгляд на Вадима: – Высоты опрокинутой табуретки недостаточно, чтобы при росте вашего отца привязать под потолком сарая за балку веревку. Дотянуться головой до петли так же нереально…

– Вы хотите сказать, что его убили? – не поверил своим ушам Вадим.

– У-уу, порву, сука! – выл Дым.

Было заметно, боль у всех троих отступила. Теперь бандиты скулили больше от досады и обиды. Еще от страха. Наверняка отправивший их к Матвею человек не простит такого прокола.

– С-сс! – втянул в себя воздух рыжий, пытаясь зажимать сразу две раны, на руке и бедре. Туркмен продолжал лежать без движений.