~ Манипулятор - стр. 64
– Роман Владимирович, а вы на фуршет останетесь?
– Фуршет и в детском саду? – Я иронично приподнимаю бровь, и дело уже в Людмиле. Просто пьянство в детском саду (а что еще означает слово «фуршет»? ) никак не входит в список моих излюбленных развлечений.
– Да. А что тут такого? Все-таки праздник, – Людмила наивно хлопает глазами.
– Праздник завтра, – отрезаю я и, наконец вспомнив о дочери, начинаю искать глазами невесть куда запропастившуюся Юльку. Диана стоит у зеркала и роется в своем рюкзачке. – Диана, ты Юльку мою не видела?
Рыжая не успевает ответить, как снова встревает Людмила:
– Юленька ваша переодеваться для выступления пошла. Я за ней наблюдала.
– А, ясно, спасибо. – Я иду к вешалке, чтобы повесить пальто.
Людмила догоняет меня и, угнездившись рядом, заглядывает мне в лицо:
– Ну и что же, что праздник завтра? Можно ведь и сегодня отметить… И завтра тоже.
«Так, ну это мы уже проходили». И я, наплевав на светлую мысль о том, что молчание – золото, окончательно разворачиваюсь к Людмиле:
– Людмила, скажите, а как вы обычно отмечаете Восьмое марта?
На Рыжую я стараюсь не смотреть. Впрочем, та от меня тоже не отстаёт: напускает на себя вид, что не слышит меня, и не видит. Порывшись в кармане рюкзака, вынимает блестящую круглую пудреницу, раскрывает ее и достает оттуда нечто, напоминающее спонжик. Людмила, услышав вопрос, неуверенно пожимает плечами:
– Да как обычно, в общем.
– А обычно, это как? – наседаю я.
– Ну, обычно мы ходим со Светой в торговый центр, или в кафе… Или в парк, – женщина замолкает, нерешительно глядит на меня, и на ее лице замирает выражение ожидания.
– В парк? Прекрасная мысль! – моментально подхватываю я. – Завтра я буду занят – семья, дом, ребенок, ну, вы понимаете? А вот сегодня сходить с дочерью в парк – это просто потрясающая идея. Нужно будет обсудить это с моей старой знакомой. Представляете, мы столько лет с ней не виделись, – я чуть ли не подмигиваю Людмиле. – И, конечно же, мне бы очень хотелось пообщаться с ней подольше и поплотнее. – Благодарно пожимаю Людмиле предплечье: – Спасибо вам за идею.
– А-а? – немеет та. – Но… но я думала, что мы… то есть вы… и я…
Здесь самое главное не дать женщине навязаться к вам третьей лишней в попутчики.
– Знаете, – я интимно наклоняюсь к Людмиле, – я всегда боялся женщин, которые могут читать меня, как открытую книгу. Как вы, – выпрямляюсь. – Ну что ж, пойду к своей старой знакомой. Увидимся.
Я поворачиваюсь к Людмиле спиной и возвращаюсь к столу, где оставил Юлькин букет, там же прихватываю программку утренника и со всем этим добром отправляюсь к Диане. Людмила ошеломленно глядит мне вслед, неуверенно жует губами. Диана, покосившись на меня в зеркало, продолжает неторопливо водить пуховкой в области рта, демонстрируя мне крайнюю степень презрения. Причем смотрит Диана так, как глядит женщина на стадии принятии решения, между «откровенно говоря, после этого я вообще не хочу с тобой разговаривать» и «что ты еще собираешься мне сказать?»