Мамочки мои… или Больничный Декамерон - стр. 59
– Да… Да… Что, уже?
Вера посмотрела на часы и привстала. Лицо Бобровского тоже стало напряженным. Вера серьезно проговорила в трубку:
– Все. Иду. Бегу.
Бросила трубку на рычаг и объяснила:
– Пойду. В приемный зовут. Кофе у них готов.
Тот облегченно вздохнул:
– Ох… Слава тебе, господи… Все, Верочка. Поеду. А тебе – счастливо отдежурить.
… Проходя через свое отошедшее ко сну отделение, Вера Михайловна только на минуточку остановилась возле тихо работающего телевизора, который в одиночестве смотрела медсестра Таня.
С экрана очень симпатичный и, кажется, популярный актер («По-моему, его фамилия Сергаков», – мельком подумала Вера) рассказывал о своей последней роли. О том, как снимался в Минске, о том, как, закончив снимать, режиссер неожиданно поменял название фильма – с «Любовь была» на «Любовь будет»… Вера улыбнулась: ей показалось, что это очень правильное решение. И пошла дальше…
Глава третья
«Ода к радости»
Стрельцовы въехали во двор Большого Роддома в свое обычное время, то есть довольно рано – не было еще и восьми утра. Поэтому молодые ребята, человек семь, ровно стоящие вдоль больничного забора, как призывники перед военкоматом, удивили не только Сергея, но и Веру. Предположить, что все эти молодцы одновременно стали папашами и по зову сердца все вместе явились под светлые очи своих юных жен (буквально до зари!), было трудно даже видавшей и не такие виды Вере.
Но и это бы ничего, если бы из шеренги не выделился один паренек и, прижав телефон к уху, не крикнул:
– Наташка, смотри! – а потом скомандовал зычно: – Делай – раз!
И «призывники» вдруг упали, как подкошенные! Но уже лежа на земле, каждый сделал еще какое-то одно, завершающее движение.
– А, это флешмоб, – догадалась Вера и засмеялась от радости за этих мальчишек, бесстрашно попадавших на жидкий газон, и за мамочку, которой весь этот цирк посвящался.
– Не понял, что получилось-то у них? – вытянул шею Сергей.
– А ей сверху видно, – пояснила Вера, – она наверняка уже родила, значит, сейчас – на третьем…
Мальчишка-папа не успокоился на одном трюке и выстрелил в небо ракетницей, рассыпавшейся в воздухе серебристым конфетти. Его друзья вскочили, все дружно помахали какой-то счастливице на третьем этаже Большого Роддома и, весело переговариваясь, направились к выходу…
Верочка, чмокнув мужа в щеку, пахнущую «Хьюго Босс», побежала на работу, а Сергей дождался, пока парни поравняются с его машиной, и спросил у «главного» – молодого папаши:
– А чего вы там изобразили, ребята?
Мальчишка весь расплылся от гордой улыбки:
– «Я – ПАПА!»