Мамочки и папочки - стр. 61
– В этом и заключается наша жизнь. Хочешь съесть торт – заплати за него и он твой. Хочешь, чтобы ребенок получил достойное образование – оплати счет и приготовься гордиться его успехами. Предугадывая твои мысли, скажу сразу, я это говорю не с тем, чтобы напомнить тебе о ваших договоренностях с Янисом, в которых вы оба друг другу дали что-то взамен. Я лишь хочу сказать, что любое доброе дело человек, в первую очередь, совершает ради себя и своих интересов. Этот Влад горы бы свернул ради тебя, дай ты ему повод считать, что за свой геройский поступок он что-то получит взамен. Ты ведь не глупая и сама это знаешь, – криво улыбается он и устремляет взгляд в темноту шуршащего моря. – Поэтому, я и не понимаю, почему ты сразу не воспользовалась своими возможностями, которые без труда отправили бы тебя в Фусфу к дочери и вернули обратно.
– Потому что есть ты, который преследует свой личный интерес.
– Я этого не скрываю. Как я уже говорил, я хочу познакомиться с Мари, но для этого мне нужно наладить мосты с тобой, потому что ты её мама. Да, – разводит он руки в стороны, – я совершаю доброе дело ради себя. Ты позволяешь мне помочь тебе, а я взамен получаю крупинку твоей благодарности. Только от тебя зависит моя возможность общаться с Мари. И сегодня я плачу за нее «геройским» жестом. Как тебе такой расклад?
– Слишком детализировано.
– Любое действие состоит из великого множества взаимосвязанных частей. Как мозг с его многомиллионными нейронными связями. Если его разобрать по кусочкам, то получатся всего лишь детали, некоторые из которых вызовут тошноту. Но, когда смотришь на мозг в целом, то несомненно понимаешь, что он фантастически необъятен. Что он настоящее произведение искусства, а не мерзкий и желеобразный орган. Понимаешь, что он неповторим и совершенен. Это же огромный механизм, изучить который не хватит и нескольких жизней. Ты согласна?
– Предположим, – неохотно соглашаюсь я, плохо понимая, к чему он ведет.
– Тогда, почему моя возможность помочь тебе не может расцениваться тобой, как обыкновенное доброе дело?
– Может, потому что ты разложил его на кусочки, и весь его шарм просто испарился?
– А разве тебе не стало спокойнее, узнав о каждом кусочке в отдельности? Так ты поняла, что я не представляю для тебя и Мари никакой опасности, что у моего действия есть причины и конечный результат, в котором я крайне заинтересован. Ничего плохого. Никакой опасности. Просто желание помочь, подкрепленное личным интересом.
В словах Витана есть доля правды: четко зная о его намерениях, мне действительно сделалось спокойнее, потому что больше не приходится играть в угадайки. Почти. Конечно, сказать можно всё, что угодно. Но Витан, думается мне, частенько прибегает к излишней прямолинейности, поскольку она не позволяет растрачивать его время впустую, ведь оно для него очень ценно. Я невольно сравниваю их с Янисом и, надо сказать, меня моментально настигает легкая волна облегчения, ведь они и впрямь очень похожи.