Мамочка, пожалуйста…Семейные расстановки – метод Берта Хеллингера. Источник любви: Теория и практика «семейных расстановок» - стр. 28
– А вас тоже родители «всовывали» в институт?
– Нет. До меня никому никогда не было дела, – дрожащим голосом отвечает притихшая вдруг женщина.
Я принимаю решение все-таки сделать для нее расстановку. Для нее и для ее дочери.
Ставим заместителей Клары и ее дочки Виолетты. Хрупкая девушка ищущим нежным взглядом пытается заглянуть в лицо матери, затем подойти к ней, но та беспокойно отходит и отворачивается от ребенка. Так повторяется трижды. Как только дочь приближается, мать нервно отодвигается от нее.
Заместительница матери на вопрос о чувствах говорит:
– У меня есть какое-то важное несделанное дело. А дочка будто мешает, путается под ногами.
Клиентка на своем месте согласно кивает головой. Дочь путается у нее под ногами, и мать оплачивает ей все, чтобы та не мешала.
Я ставлю заместителей родителей Клары. Их отталкивает друг от друга. Женщина, играющая Клару, оживает. Она бегает от одного родителя к другому. Она всем телом, жестами, взглядом хочет соединить их, наконец, не выдерживает, топает ногой и тащит отца за руку к матери. Тот на время подходит, но некая сила отбрасывает его от нее, будто взрывной волной.
– Мы словно одинаково заряженные полюса магнита. Нас отталкивает друг от друга, – говорит заместительница матери.
– Аналогично, – сухо отвечает заместитель отца. Глаза у Клары краснеют и наполняются слезами. Она плачет.
Ее заместительница подходит к матери и пытается подтянуть ее за руку к отцу. Та делает шаг, но останавливается и отрицательно качает головой.
Женщина, играющая Клару, в бессилии садится на пол, поочередно переводя взгляд то на мать, то на отца. За ее спиной одиноко стоит ее дочь и не сводит с матери глаз, полных отчаяния и любви. Расстановка показала, что женщина застряла в родительско-детских отношениях. Неосознанное стремление соединить родителей, полная включенность в этот, по факту, бессмысленный процесс закрывают от нее действительную реальность.
В расстановке отец и мать поочередно говорят Кларе, смотря в глаза: «Как пара мы расстались. Это наше решение и наша ответственность. Оставь это нам. Но для тебя мы всегда остаемся любящими родителями». Видя, что заместительница Клары мешкает, я попросила отца и мать сказать еще одну, более жесткую и отрезвляющую фразу: «Что бы ты ни делала, наше решение тебе не изменить». Как ни странно, это подействовало на женщину. Она, наконец, облегченно вздохнула, развернулась спиной к родителям, постояла немного и сделала шаг навстречу дочери. Она ее увидела! Они обнялись.
Любой ценой
Густав был немцем. Работал в конструкторском бюро Института космонавтики. Сухопарый, высокий, педантичный, умный, по-своему добрый. С Ириной они познакомились в парикмахерской. Когда ее быстрые ручки касались его головы, а пухлая грудь прижималась к его плечу, Густав, которому было уже около пятидесяти, вдруг понял, что влюбился. Смачная, как сдобная булочка, 18-летняя полька, смешливая и ветреная, решила не упустить свой шанс.