Мамаша Бармалей - стр. 27
Галина посмотрела на Сокину.
– Не обижайтесь на меня, Алиса по уровню образования и одаренности намного выше остальных преподавателей. Об учащихся я не говорю, они у нас… ну… ну…
Анна Ивановна повернулась ко мне.
– Леонардо да Винчи среди ребят нет. Средний уровень студентов. Однако такие художники нужны везде. С гением общаться подчас невозможно. Преподавательский состав крепкий, но великих педагогов нет. Их вообще единицы. А за ту зарплату, что наша хозяйка платит, гении даже с дивана не встанут. Галя права, Голкина очень талантлива и как художник, и как реставратор. Я не могу понять, зачем она у нас работает? Отец ее олигарх, правда, покойный, но вдова, наверное, унаследовала все.
– Чего только у нее нет, – сообщила из приемной Лариса, – в интернете почитайте, могу адрес скинуть.
– Продолжайте, пожалуйста, – попросила я Галину.
Та вынула из кармана пачку бумажных платков.
– Некрасиво так себя вести, но я не сдержалась. Муж подарил мне дорогую трубку, потому что в ней камера очень хорошая. Я приблизила изображение и запечатлела пару.
– Можете мне фото переслать? – попросила я и протянула Галине визитку.
– Сию секунду, – пообещала та, – оцените выражение лица Алисы.
Послышался тихий звук, я взяла свою трубку.
– Очень счастливая девушка, просто радостью лучится. Знаете, кто рядом с ней?
– Естественно, на юноше очень дорогая куртка, такая есть только у Никиты Ракитина, – сказала учительница, – другие намного проще одеваются.
Лариса опять закричала из приемной:
– Он из очень богатой семьи!
– Зайди в кабинет, прекрати суфлировать из приемной, – велела Анна Ивановна.
Секретарша влетела в комнату.
– Чего ему в нашем колледже делать? У парня мешки денег!
Анна Ивановна провела ладонью по столу.
– Лариса, с чего ты решила, что Никита богат?
Девица начала загибать пальцы.
– Свитера «Гуччи», брюки, правда, не пойми от кого, одеколон «Аква ди Парма», сумка – «Прада», ботинки всегда той же фирмы, что и пуловеры, рубашки определенно на заказ сшиты. На миллионы Никита одевается, весь какой-то иностранный, телефон прямо вау! И не одна трубка у Ракитина. Я его решила прогуглить. Только в интернете Ракитиных Никит много. Сначала я подумала, что он сын олигарха Всеволода Игоревича, того за убийство посадили! Но его сын на фото другой. Блондин, лицо худое. А наш с темными волосами, глаза карие, щеки круглые, нос широкий. Мало похож, и по возрасту тот старше. Нашенского в интернете нет, или у него закрытые аккаунты без фото. Но он точно богатенький.
– Остановись, – сердито скомандовала Анна Ивановна, – у Никиты умерли родители. Он совершеннолетний. Обучался в частном институте искусств, потом перевелся к нам. В анкете указал родителей. Отец у него не Всеволод Игоревич. Все, Лариса, хватит нести чушь. И даже если родители Никиты преступники, мне все равно. За обучение Ракитин все вперед заплатил, курсовые у него все на отлично. Мальчик талантлив. Вот это главное. Правда, он слегка особняком держится. На последний курс поступил, восемнадцать лет ему исполнилось. Все однокашники друг в друга повлюблялись, порой нешуточные разборки происходят…