Мама тебя любит, а ты её бесишь! (сборник) - стр. 25
– А ты уже выпил кофе, тебе не надо оставлять?
– Вот это я понимаю!
Одна из женщин увидела открытую коробочку с пирожным и спросила Конрада, может ли она угоститься кусочком. Другие женщины подбежали и тоже отломили по кусочку.
– М-м-м, как вкусно, – заголосили хором женщины. – Молодец, Конрад! И что бы мы без тебя делали?!
Конрад улыбался, хотя на душе скребли кошки: «Не хватало ещё расплакаться перед всеми! Срочно ехать домой и позвонить оттуда маме».
Конрад попрощался и вышел из кабинета. Спустившись на первый этаж, он дошёл до крутящейся двери и кивнул вахтёру. Вахтёр странно посмотрел на него, как будто хотел что-то ему сказать, но Конрад не стал останавливаться и молча покинул здание.
Осенняя промозглая погода стала ещё более неприятной, чем утром. Накрапывал мелкий жалящий дождик и дул ветер, а у Конрада, как назло, не было зонта. Пока он дошёл до автобусной остановки, его пальто и волосы стали мокрыми, но он этого не заметил. Подойдя к расписанию автобусов, он сверился с часами. Ближайший автобус – через семь минут. Целых семь минут ждать, именно тогда, когда ему надо было срочно добраться до дома и позвонить! Если бы коллеги не задержали его, Конрад успел бы на тот автобус, который ушёл три минуты назад, а теперь семь минут растянулись в целую вечность. Семь долгих минут ожидания и тягостных дум, что мама, должно быть, рассердится на него за то, что он не приезжает. Но он хотел во что бы то ни стало отменить поездку в Альтенбург и при этом не вызвать беспокойства матери, что было достаточно тяжёлой задачей, так как Конрад совсем не умел врать. Несколько раз, когда Конрад оставался в Берлине, мать внезапно приезжала к нему с проверкой.
– Сюрприз! – кричала она с порога, открыв дверь своим ключом. – Я нам тут поесть привезла! Ты наверняка ничего не ешь! – Конрад тут же вскакивал, если лежал на диване, и помогал матери затащить сумки в квартиру. – Я приехала проверить, как ты себя чувствуешь. А то упустишь болезнь, потом уже не нагонишь.
Болезни, свои и чужие, были её любимой темой. Она могла говорить об этом часами.
Мать заставляла Конрада лечь в кровать и не позволяла вставать без её разрешения. Раз в час мерила температуру и поила горькими самодельными настойками, от которых Конрад морщился. Покормив его и дождавшись, пока он заснёт, мать стелила себе на диванчике. Она всегда оставалась до тех пор, пока Конрад полностью не выздоровеет, а выздоровел ли он, решала тоже она: от одной до трёх недель могло продлиться полное и окончательное выздоровление сына. Только тогда, когда она давала «добро», он мог идти на работу, а она уезжала домой, вытребовав у него обещание не болеть и на выходные приехать «к своей старой, никому не нужной матери».