Мама собирается в командировку. Рассказы - стр. 21
Ссора с отцом по-прежнему тяготила. Надо идти на мировую, да гордость не позволяла. Скажет отец – явился, когда уже всё вскопано и посажено, а сыну и крыть нечем.
От размышлений отвлекла Наташа, которая уселась на пассажирское сиденье и глянула на Диму хитрющими глазами.
– Всё, неделя отработана? – спросил он.
– Угум!
– А поехали завтра за город? По лесу побродим, черемши наберем, шашлыков нажарим?
– Хоть на край света, – улыбнулась Наташа.
«Отцу-то я всё ж позвоню», – основательно подумал Дима, а вслух сказал:
– А тут и так край света, – и сощурился на «некий космический объект», выплывший к вечеру из серой сплошной пелены.
РУСАЛКА УЛЬЯНА
У ворот берёза зелена стояла,
Зелена стояла, ветвями махала.
На той на берёзе русалка сидела,
Русалка сидела, рубахи просила:
«Девки, молодухи, дайте мне рубахи!
Хоть худым-худеньку, да белым-беленьку!»
Песня-оберег
Хороша Ульяна, статная, белолицая, глаза – что два озера в ненастье, ресницы пушистые, брови узкие да изогнутые, губы парням на погибель, волосы тёмные, блестящие, сколько гребней Ульянкина мать переломала! Умеет Ульяна прясть и ткать, и рубашки шить, и в поле работать, и хлебы ставить.
Горе Ульяне, горе! Люб ей соседский Николка, да не смотрит он, не любуется девичьей царской статью, шеи лебединой не замечает, а любуется лишь одной Алёной. Росла Алёна вместе с подругами, самой была невзрачной, расцвела в одночасье, похорошела – подлость, подлость-то какая! Смотрит Ульяна на Николку, глазами зовущими поедает, а тот лишь Алёну видит.
Плачет Ульяна злыми слезами, жгучими, плачет и пол в избе ветками берёзовыми устилает: Семик1 на дворе нынче. Окна тоже ветками украсила, над дверями веточки повесила.
Мимо окон идут подруженьки, песни поют. Вышла с ними и Ульяна, дома в Семик сидеть негоже. Яйца крашеные с собой прихватила, пирог с капустой да ленты атласные, разноцветные.
Вышли девушки за околицу, заломали в рощице берёзку белую, на лугу поставили, стали лентами обвязывать.
Стали девушки венки плести из берёзовых ветвей и цветов полевых. Пела с ними Ульяна, утешалась, венок плела пышный, кудрявый:
Пела Ульяна, венок плела, да на Алёну всё поглядывала. Недобро смотрела, ревниво: какой её Николка видит, что Ульяну не замечает? Алёна беленькая, тоненькая, волосы на солнце розовым отсвечивают, вот и светится соперница, словно свечечка церковная. Хоть и тоненькая, а грудь крепка и увесиста, сарафан ладно сидит. Солнце яркое сияет, июньское, всё равно ему, Алёна ли, Ульяна, иная ли девушка. Солнце жаркое, равнодушное. Злится Ульяна, чуть не плачет. Обидно ей, что соперница тоже хороша, есть на что Николке любоваться.