Мама-смерть приходит навсегда - стр. 9

Я хватаю сумку и пулей вылетаю из управления. У меня полчаса, чтобы придумать себе «отмазку».

* * *

Редакция находится в старинном особняке. До революции здесь располагалось казначейство.

Знакомые ступени резной чугунной лестницы. Сколько раз Зинины ноги взбегали по ней!

В прежние времена газета, выходившая три раза в неделю, занимала весь второй этаж. Сейчас – четверть. Но как и тогда, кабинет редактора- второй по счёту. Дверная ручка поддаётся с первого прикосновения. Адаев не изменяет своим привычкам: Зину накрывает кофейный аромат. Этот напиток готовится на электроплитке, спрятанной в «аппендиците» – комнатке без окон и дверей, куда впридачу к столику втиснулся диванчик. Прежде там кемарил дежурный по номеру, если выпуск задерживался.

– Кофе будешь?

У редактора такой будничный взгляд, как будто она вламывается к нему ежедневно. Зина молча опускается в кресло для посетителей, и хозяином кабинета это воспринимается как согласие присоединиться к кофейному ритуалу. Пока он отработанным движением разливает кофе по фарфоровым чашкам – подарок городской администрации к столетнему юбилею– гостья изучает лицо бывшего босса. Остатки шевелюры зачёсаны набок, черты лица почти аскетичные. Они так давно знакомы, что Вилену Владимировичу нет нужды справляться о количестве сахара.

– Не буду лукавить, я ждал твоего визита.

У него манера останавливаться посреди фразы, чтобы послать визави усмешку.

Коричневая жидкость приятно увлажняет горло.

На память приходят наставления подруг: «В отношении этого субъекта требуется наступательная тактика».

– Кто этот анонимный источник?

– Пупсик, это ты!

Обращение бьёт наотмашь. Зинино тело без одежды действительно похоже на кукольное: прямое, без намёка на талию туловище, пухлые ножки и ручки. А Вилен Владимирович продолжает:

– Шампань-коблер развязывает язычок. – (Усмешка.) – Я не мог упустить такой шанс! – (Ухмылка).

«Интересно частотность этих ротовых движении заранее выбирается?»

– Кстати, мне звонили из других СМИ – просили разрешение на перепечатку.

– Дал согласие? – звуки из её губ вырываются шуршанием палой листвы.

– Воздержался. Понимаю, как важно сохранить добрые отношения с пресс-службой УВД.

– Но не со мной!

– Прости, дорогуша, но кто первым встал – того и тапки!

Кофе допит. Спрашивать больше не о чем.

«Пупсик!» – эхом слышится в голове. Что ж, жук-редактор поквитался с ней сполна.

В сумке вибрирует мобильник.

Босс требует на ковёр. По своей привычке не оттягивать всё неприятное, она рысью устремляется на службу.

Хотя плана реабилитации в глазах начальства по-прежнему нет, остаётся надежда вырулить, так сказать, по наитию.