Мама по принуждению - стр. 5
Я осматриваю его маленький аккуратный носик, светлые, едва заметные бровки, которые он насупил во сне, розовые губки, пухлые щечки, что Родион успел наесть на материнском молоке. Как это Андрей не его отец? У меня ведь есть документы, свидетельство о рождении мы, конечно, сделать еще не успели, но ведь у нас документы о проведении ЭКО, да и материал при оплодотворении брали у Андрея.
Мужчина вздыхает и смотрит на меня… с сожалением?
Мне ведь не показалось? Он смотрит, будто жалеет меня?
Я не успеваю понять, потому что его взгляд меняется на такой же механический, безразличный к происходящему.
— Твой муж получил деньги… очень много денег за то, что ты забеременеешь и родишь хозяину ребенка, — чеканит он бесцветным тоном.
Я замираю. Смотрю на мужчину и не могу понять, что он говорит. Что значит заплатили? За что?
— Я вам не верю. Мы так ждали малыша.
— Вот тест ДНК, который взяли сразу после рождения Родиона, ознакомься, — мужчина пододвигает ко мне бумаги и встает с края стола в ожидании, когда я их прочту.
— Бред, — шепчу едва слышно.— Этого не может быть, понимаете? У меня муж, мы планировали этого ребенка, ждали, мы через столько прошли, а это все поддельное, — я отбрасываю от себя бумажку и решительно встаю, держа на руках сына — Я хочу увидеться с вашим хозяином и высказать ему все, что думаю, в лицо. Где он?
— Здесь, — раздается грубый голос за спиной. — С удовольствием послушаю, что ты хочешь сказать отцу ребенка, которого родила.
Я поворачиваюсь к его обладателю и на несколько секунд задерживаю дыхание. Не потому, что мужчина безумно красив, и я тут же пала жертвой его чар или небывалого магнетизма, просто он… как из другой жизни, куда путь мне всегда был заказан.
На нем дорогой темно-синий костюм, светло-голубая рубашка, атласный галстук. На ногах туфли с закругленным носком, а в кармашке на груди белый платочек. Лицо гладко выбрито, губы искривлены в усмешке, а глаза смотрят изучающе.
Сердце пропускает удар от осознания, что даже если Андрей вызовет полицию, пойдет в газеты и придет к этому дому лично, у него ничего не получится. Понятия не имею, откуда эта уверенность, но я просто знаю это.
Таких мужчин, как “хозяин”, я не встречала. Ни в той дорогой клинике, где мы проводили ЭКО, ни на работе. Даже начальник Андрея и тот выглядел более приземленным, а он…
— Рустам, свободен, — бросает он тому, кто привел меня сюда, и отходит от двери.
Я жду, пока мужчина покинет помещение и внутренне сжимаюсь, теряя всякую надежду на освобождение. Я не знаю, что значат его утверждения о том, что Родион его сын, но почему-то понимаю, что мне больше не хочется спорить.