Мама (не) навсегда - стр. 12

— Поразительно, как дети чувствуют своих родителей, — не без благоговения прошептала женщина, встав неподалеку.

— Я не его отец, — произнес я, присев в кресло. — Я опекун.

Будущий опекун или совсем чужой человек, если не придумаю, как решить эту проблему.

Я подтянул к себе стакан с янтарной жидкостью, которая должна была стать моим снотворным на этот вечер.

Оставшаяся в Нью-Йорке Мика не тот человек, с которым я хотел связать свою жизнь и уж тем более доверить судьбу ребенка. Она хороша, но только в некоторых областях.

— Вы собираетесь пить? — поинтересовались сбоку, не желая отстать и перевести дух, пока это возможно. — Это очень вредно для ребенка.

— Только если соберусь кормить его грудью, — откликнулся, не сумев проигнорировать вспышку негодования. — Думаете, я не в курсе этого?

Я собирался насладиться тишиной. Желал расслабиться и выпить столько, чтобы вырубиться сразу, как только коснусь подушки. Но это будет невозможно при непрекращающемся плаче.

— Постарайтесь сделать так, чтобы с вами мальчик чувствовал себя так же, как и со мной. Поверьте, моя благодарность не будет знать границ, а вы и думать забудете о всех неудобствах общения со мной.

Я говорил чистую правду и готов был озолотить ее, только бы получить свою прежнюю жизнь.

— Вы не посмотрели мои рекомендации. В них указано, что я высококвалифицированный специалист с педагогическим образованием и десятилетним опытом работы с детьми самого разного возраста. Самому маленькому из моих подопечных было несколько месяцев жизни.

Я наслаждался покоем и панорамой города за окном. Даже если бы тетка была засыпана регалиями сверху-донизу и сверкала ярче костюма Леди Гаги, вряд ли это произвело на меня впечатление сегодня. Был важен результат, а не вот это все. Но его не было.

— У вас появилась отличная возможность доказать это, — проговорил я, передавая ей крохотного человека, который с минуты на минуту должен был разразиться новым криком недовольства. — Не мне, а ему.

Сказав это, я ушел спать, провалившись в сон в считанные доли секунды. Проснулся я, кажется, тоже через мгновение. Если бы не пробивающиеся в спальню лучи солнца, то я подумал, что и не спал вовсе. Качественно, буду честным, не изменилось ничего: Радомир кричал накануне вечером и этим утром.

— Доброе утро, — я поздоровался, заглянув в детскую. — Ты не щадишь себя, дружище.

Радомир замолк только на те доли мгновения, что был у меня на руках.

— Отдохните пока, — проговорил, потянув дверки гардеробной.

— Все в порядке. Я успела вздремнуть, пока он спал ночью.

Надо было делать что-то с вещами брата и его жены. Они занимали место. Они напоминали о них. Они злили, в конце концов, насаждая ощущение того, что они отлучились на пару дней и вот-вот должны вернуться, чтобы прекратить все это.