Мама для волчонка - стр. 15
– Бессмысленно, – прошептала Саманта пересохшими губами, пошатываясь, бредя среди убитых друзей. – Неужели все было бессмысленно? Вся наша борьба с «Миротворцами»… Но что нам оставалось делать? Смириться, что мир обречен? Принять, что наш прежний мир умрет, сгинет, станет лишь игрушкой в руках «Миротворцев»? У нас же не было выхода!
Последние слова она почти прорычала от беспомощности. Перед глазами поплыло от слез. Саманта прищурилась, оглядываясь по сторонам. Солнце начало припекать, хотя совсем недавно лили тропические дожди. И теперь теплая земля курилась туманом, который скрадывал очертания тел.
Саманте вспомнился другой дождь… Совсем недавно. Тогда «Миротворцы» использовали против них особое заклятье, насылающее смертельную болезнь. Волки сгорали от жара, погибали от температуры без антидота. Заразилась и Саманта, дневавшая и ночевавшая с зараженными. Правда, скрывала до последнего. Пока в джунглях, среди лиан и вековых деревьев, не хлынул безумный ливень. Тогда Саманта задрожала то ли от воды, то ли от жара, оседая на руки Френсиса. Он спас ее. Вызвал подкрепление, а сам пробрался в логово «Миротворцев». Приставил оружие к горлу Кайла Джерри и заставил отдать запасы антидота. Дал понять, что теперь по-настоящему на стороне Волков. Без страха показал себя отступником, повстанцем вне закона. Все ради зараженных друзей и умирающей Саманты.
Она навсегда запомнила тот первый поцелуй под дождем. За минуту до потери сознания. Нежные и властные губы Френсиса, сжигающий изнутри жар… Он не имел ничего общего со страстью. Скорее, с температурным бредом. Хотя в те моменты смерть и любовь шли рука об руку, а Френсис обнимал так крепко, защищая ото всех и вся, что кружилась голова.
Наверное, из-за болезни у Саманты тогда обострились ощущения. Ведь она запомнила все так отчетливо, словно это было вчера. Горящую кожу, ледяные капли на ней, прилипшие к лицу волосы… Ладони Френсиса казались приятно прохладными. Они обнимали лицо Саманты, а сильное тело заслоняло от резких порывов ветра. С неба непрерывно лилась вода. От слабости казалось, что она вот-вот собьет с ног. Саманта держалась лишь за Френсиса. Мир тогда сузился до них двоих, отделенных от мира непроницаемой стеной дождя.
В джунглях он был серый, густой. Опускался сплошной стеной, как полупрозрачная кисея, и мог идти сутками. Дождь шуршал по палой листве, сизые капли стекали по толстым витым жгутам лиан, по огромным коричнево-красным корням лесных исполинов. Он оставлял росу.
Роса была и сейчас. Правда, лежала не на разлапистых листьях, а на лицах убитых с остекленевшими глазами. Иногда Саманта наклонялась, чтобы опустить кому-то веки. Дыхание перехватывало, стоило посмотреть на друзей, которые еще вчера улыбались ей. А теперь лежали на земле, изогнувшись в невообразимых позах, еще сжимая в руках оружие.