Мама для волчонка - стр. 32
– Нет, – шумно выдохнула, присаживаясь на пуф. – Но знала, что он этого хочет. Любой бы на его месте хотел.
– Только меня об этом спросить забыли. Такое чувство, что я здесь как домашнее животное без права голоса.
– Домашнее животное? Твоё счастье, что маленький принц выбрал именно тебя. Так что если сумеешь не зацыкливаться на ерунде сможешь стать не только матерью, но и полноценной хозяйкой всего этого богатства. Сама подумай, каково быть женщиной Берсерка! Да каждая бы хотела быть животным которым ты себя считаешь!
– Тогда почему этого не захотела Вика? Почему сбежала от такой роскошной жизни?
После упоминания о Вике женщина заметно очерствела. В глазах появилась пустота, а в голосе холод:
– Не хочу говорить ничего плохого о вашей сестре, но Виктория оказалась слишком ветреной и безответственной. И совершенно не подходила для обычной семейной жизни.
– Тогда почему на меня так настойчиво натягивают её шкуру? Смотрю на это, и тошнить начинает. Ещё немного и я сама не смогу разобраться, где она, а где я. Её одежда, её косметика, её дом, её ребёнок, её… мужчина.
Каждый раз, когда дело касалось сестры, я чувствовала себя блуждающей в нескончаемом лабиринте. Было понятно, что всё совсем не так, как мне пытаются преподнести.
Но самые страшные и самые очевидные варианты, я продолжала отметать от себя, прекрасно понимая, что если Берсерк на самом деле причинил ей вред, уже не смогу остаться в этом месте ни из-за жалости к Куину, ни под страхом смерти.
– А ты не думала о том, что может это всё с самого начало принадлежало именно тебе? Может это она заняла твоё место? А ты просто возвращаешь его обратно?
От её слов по телу прошла волна горячей дрожи. Возвращаю своё место? Здесь? С Куином и… Максвеллом?
Ну уж нет! Только не с ним! Не с этим зверем! Мне даже думать о нём противно, не то что… говорить, прикасаться, сближаться…
– Слава Богу, это не так. Я бы ни за что на свете не осталась с ним по собственной воле! Особенно после того что он со мной сделал, – снова резануло в груди, заставляя согнуться пополам.
– Ну что, не надоело ещё дурью маяться? Хватит уже из себя гордячку строить. Пойдём в детскую, – посмотрела на часы, поднимаясь на ноги. – Скоро наш принц проснётся и попросит есть. Как раз освободишь грудь от молока. Всё лучше, чем сцеживаться самой. Или может тебе понравилось?
Не знаю, специально ли Гретта делала всё настолько больно, чтобы я куда быстрее согласилось на кормление грудью, но проходить через этот кошмар снова не хотелось.
– Идите, я вас догоню.
Выпроводив женщину, я ещё несколько раз попыталась сцедиться самостоятельно. Но молоко шло исключительно с болью и слезами.