Мама для малышки, или Надежда в подарок - стр. 16
Вздыхаю, капитулируя. Присаживаюсь перед ней на корточки, беру маленькие ладошки в пушистых варежках в свои широкие ладони. Наши взгляды встречаются, несколько мгновений проходят в безмолвном диалоге.
— Так, дорогая, — включаю отцовскую авторитарность, грозно сдвигаю брови к переносице и, не позволяя ей размыкать наш зрительный контакт, действую, словно профессиональный гипнотизер. — Ждешь меня здесь! Никуда с места не двигаешься! Ни с кем не разговариваешь! Никому не доверяешь! Я вон в той очереди. — Машу в сторону небольшой группы людей, продолжая напутствовать малышку, а затем пересаживаю ее на трибуне катка так, чтобы иметь возможность видеть её с любой точки спортивно-развлекательного сооружения.
— Хорошо! — бодро отвечает она, вертя головой по сторонам, словно кого-то высматривая.
— Я пошел. — Поднимаюсь на ноги, но с места не двигаюсь.
— Я сижу здесь, ни с кем не разговариваю, никуда не ухожу, — повторяет она, как мантру, кивая при каждом утверждении.
Еще раз оглядываюсь и спешно удаляюсь к киоску проката спортивного инвентаря. Народу около него не так уж много, да и двое парней работают достаточно бодро, обеспечивая всех желающих нужной экипировкой.
Посекундно оборачиваюсь, проверяя на месте ли Фаня, а она машет мне в ответ ручонкой. Но секунда — обманчивая величина: стоит только мне замешкаться, выбирая между фигурными коньками с ботинками белого цвета и их собратьями, только розового, как та, для кого я их выбираю, пропадает.
Вначале мне кажется, что я просто не туда смотрю, что путаю лавочки и Фаня сидит чуть дальше или ближе. Но нет! Ее нет ни правее, ни левее, ни выше…
Её нет ни на одной из лавочек и даже рядом. Нигде! Моей малышки словно след простыл.
— Вы не видели здесь девочку в розовом лыжном комбинезоне и вязаной шапке с огромным помпоном? — мечусь я между развлекающегося народа.
Паника накрывает меня все сильнее с каждым произнесенным «нет» в ответ на мой вопрос.
Такого страха и отчаяния я не испытывал уже… Да никогда я такого не испытывал! Чувство безысходности, ужаса и даже бессилия тяжелой бетонной плитой давит на грудь, мешая дышать, а заодно и рационально мыслить.
Вдох — выдох…
Вытаскиваю из кармана телефон и набираю номер Клима. Где он вообще шляется?! И парни, приставленные Артемом, где? Уволю всех, к чертям собачьим! Вот только найду свою крошку, и полетят головы с плеч!
Злюсь на все и всех, а больше на самого себя. Быстрым, размашистым шагом иду в сторону администрации, пока мой слух нервируют монотонные гудки в телефонной трубке. Ожидание убивает последние нервные клетки.