Мама для двойняшек опера Волкова - стр. 42

- И что теперь делать? - съела еще одну цитрусовую дольку.

- До утра подождем.

- Как? - ахнула и чуть не подавилась, закашлялась.

- Не волнуйся ты так, Катя, - он выпрямился. Приблизился. Опустился на соседний стул, уселся вплолоборота ко мне, - я тебя тут не съем.

- Сомневаюсь.

- Почему?

- У вас на лице написано, - сдержала себя, чтобы не отодвинуться, от близости этого мужчины пульс ускорился, пустился вскачь. - А еще в сказке. Серый волк притворялся бабушкой, обманул внучку. Может, вы и не звонили никуда? Нет никакой бабушки? Обманули?

Он расхохотался.

Как же он смеется.

Слегка запрокинув голову. Сверкая крепкими белоснежными зубами. И клыки тоже есть. Как стоп-знак для наивных Красных Шапочек.

Съест - и будет довольно и сладко облизываться.

Сыто урчать.

- Катя, я ведь не настолько страшный.

Совсем он не страшный.

- Не надо меня бояться. И можно на "ты", - он придвинулся. - Что загадала на праздник?

- Нельзя рассказывать.

- Мне можно.

- Иначе не сбудется.

Он подцепил виноградинку на розовую шпажку и поднес к моему рту.

- Ну хватит, - пугливо соскочила со стула. Скрывая волнение сложила руки на груди. - Может, мне в детскую пойти? Дождусь утра там.

- Я тебе совсем не нравлюсь? - спросил он прямо и тоже встал. Такой огромный, что дух захватывает, вспомнила, как эти крепкие ручищи обнимали меня на балконе и невольно сглотнула.

Балкон.

Нужно просто немного свежего воздуха. Этот великан весь кислород у меня забирает. Он стоит напротив и ждет.

Забросил в рот виноградинку.

- Пойду посмотрю салюты, - отступила и развернулась, позорно сбежала с поля боя в коридор.

Я в этой негласной войне проигрываю, надо признать.

В прихожей схватила с вешалки его куртку, закуталась в нее. Вдохнула запах парфюма - что-то такое приятное, неуловимое, чисто мужское, от чего ноздри сразу затрепетали.

Вернулась на кухню, огляделась - его нигде нет.

Нравится ли мне этот бессовестный майор?

Как тут ответить.

Он же папа ёжиков. А у них есть медальон с фотографией мамы. А у него самого - Снегурка. Вот пусть у нее и спрашивает такое.

Открыла дверь на балкон и взглядом натолкнулась на него.

Сидит в мягком кресле и держит шпажку с фруктами.

- Присаживайся, - увидев меня, легко похлопал по своему колену. - Стул у меня тут один.

Невероятно. Прямого ответа не получил - и все равно продолжает. Настаивать.

А вот возьму и сяду.

Выдохнула и решительно уселась ему на колени.

Густая светлая бровь в удивлении изогнулась, он уставился на меня. А я замерла, сознавая, что нельзя на такие провокации отвечать, он ведь этого и добивался.

Попыталась подняться, но сильная рука тут же ухватила за талию, и меня прижали спиной к теплой груди.