Малышка для одного - стр. 3
— Да почему, Артём?
— Потому что, Катарина, — не выдерживаю. — Я уже всё сказал. Что-то не устраивает? Дверь там. Не мешай мне собираться.
— Там будут другие девушки, которые захотят уехать с тобой, — бубнит себе под нос, сделав попытку разжалобить. Подходит ко мне с опущенной головой и утыкается в моё плечо. — Я не хочу, чтобы они вешались на тебя.
— Все мужчины изменяют, — цитирую её же слова, приподняв её лицо за подбородок, заставляя взглянуть мне в глаза. — Правильно? Я всё правильно сказал?
— Артём!
— Ты права! Я мужчина, а это значит, что я изменял и буду изменять тебе, — провоцирую её, пытаясь донести до неё, что либо её суждения неверны, либо ей придётся смириться с тем, что я не её мужчина и просто сплю с другими женщинами. Либо принять то, что я подхожу под описания её мужчин и таковым являюсь.
— Урод! — вопит моя уже «бывшая невеста», пытаясь дать мне пощёчину, но я перехватываю её руку, чем злю её ещё сильнее. — Бесчувственный чурбан! Ты не умеешь любить! Чувствовать! Понимать! Ты вообще когда-нибудь любил, а? — отчаянно кричит.
Истерика. А это значит, что я потеряю ещё несколько минут, пока не выпровожу её. Не усажу в такси и не отправлю домой.
— Любил, — чеканю по слогам, не чувствуя и капли жалости к Катарине.
— И что? Она бросила тебя? Не выдержала жизни с бездушным роботом? — пытается задеть поглубже и ей это удаётся.
Может быть, я и правда робот? Поэтому Адель тогда выбрала живого Диму?
— Нет, — выхожу из себя после её слов. — Она жена моего брата. Но тебя это не касается. Проваливай, Катарина. Я не хочу тебя больше сегодня видеть.
— Жена твоего брата? — переспрашивает. — Какой ужас! Какое извращение!
— Дверь там, — указываю ей глазами на выход. — Я считаю до трёх, а потом охрана выставит тебя за ворота моего дома.
— Я уйду, — обещает. — Но ответь на один вопрос. Если ты её любишь, почему она не с тобой? Или твой брат лучше тебя? Нет! Стой! Не отвечай! Я знаю ответ! Он точно лучше, раз она с ним!
— Раз! — зло начинаю отсчёт.
— Она никогда бы не полюбила тебя! А что в тебе любить? Ты же холодный, равнодушный, вечно мрачный…
— Два.
— А она вообще знает о твоих чувствах? Подожди! А не от неё ли ты сбежал из России и теперь возвращаться не хочешь?
— Три! Охрана!
— Да! Я догадалась! Она тебя отвергла… — весело говорит, а затем начинает смеяться. — Бросила тебя! Сказала нет! Как ты это пережил?
— Не твоё, мать твою, дело, Катарина! Уходи, пока ещё цела… Иначе я не знаю, что с тобой сделаю!
— А что ты мне сделаешь? Убьёшь?
— Хуже… — произношу, но охрана, схватив, уже уводит девушку, с которой я больше не хочу иметь никаких дел. Ни дружеских, ни любовных, ни интимных, ни тем более брачных.