Малышка для двух братьев - стр. 29
Боже! Они убьют моего Тёму!
Нельзя!
Быстро разулась и взяла обувь так, что каблуком могла теперь бить, если потребуется. Буду биться до последнего, но моё Солнце никому не дам в обиду.
Тем временем между моим другом и этим негодяем завязалась потасовка. Благо дрались они вдвоём. Парни вокруг них достали телефоны и начали снимать всё на камеру, а Тёма без остановки наносит один удар за другим, избивая противника так, что мне становится страшно. Я даже не знала, что он так может. И вообще, на такое способен. Тёма ведь спокойный и рассудительный всегда, но сейчас… я его не узнаю.
Жертва моего друга хохочет, уворачивается от ударов, а мне так больно смотреть на Тёмку, который полностью вышел из себя и теперь похож на сумасшедшего. И все с него смеются, потому что тоже это видят.
— Тёма! — зову его в слезах. — Тёма, прекрати! Прошу тебя, — молю, но он меня не слышит. — Тёма, прошу! Тёма! — ещё громче ору и камеры парней переключаются на меня. — Тёмочка, он того не стоит! Тёма! — и я решаюсь влезть. Аккуратно, чтобы не получить от друга локтем. Бросаю пиджак и туфли, подлетаю к нему и обнимаю. Тесно прижимаюсь к нему и жмурю глаза, не зная, что будет дальше и поможет ли это. — Пожалуйста, прекрати! Он того не стоит! Посмотри на меня! На меня смотри! Он дурак! Дурак! А я… я твоя малышка! Малышка, слышишь?
И всё заканчивается. В одну секунду, стоит мне докричаться до него. Тёма прекращает дёргаться и что-либо делать. Я поднимаю на него свои огромные глаза, пытаюсь уже взглядом окончат
— Смотри мне в глаза, — повторяю, сдерживая новую волну слёз. — На меня посмотри! Он того не стоит. Ты со мной… Со мной, — обнимаю его ещё крепче. — Всё хорошо, Тёма. Всё хорошо! Я рядом!
Парни и жертва Тёмы уходят, оставляя нас одних. И, слава богу, а то моя идея избить их каблуками всё ещё ходит у меня в голове. Я слышу, как они ржут, отдаляясь от нас, и мысль укрепляется, но позже я им отомщу. Солнцев смотрит мне в глаза, и я вижу там ураган. Ураган чувств. Противоречащих чувств. Он хочет меня одновременно обнять и оттолкнуть. Но зачем? Зачем меня отталкивать, когда я пытаюсь помочь?
— Адель, — подняв руку, он стирает с моих щёк слезы. — Прости… — шепчет. — Я не хотел, — сглатывает и высвобождается из моих объятий. — Я не хотел, — повторяет и закрывает глаза. — Не хотел! — вздыхает и, развернувшись, идёт за своими обидчиками. — Не хотел…
— Тёма! — кричу я, попытавшись бежать за ним следом, но только сейчас ощутила, что без обуви и что на земле стёкла.
— Извини, Адель! Поезжай домой, — командует и оставляет меня одну. — Прости! Я не хотел…