Малышка для диктатора - стр. 7

Что за чертовщина?

Хочу со всей силы стукнуть по крыше, но именно в этот момент такси срывается с места и перестраивается в мой ряд. Ещё несколько метров, и мы объезжаем пробку, вырываясь на свободу.

Я с силой сжимаю руль, не отрываю глаза от мельтешащей впереди синей тачки и не замечаю, что давно проехал свой поворот.

Чертова девчонка! Фак мне показала! Да я в порошок ее за это стереть могу. Она вообще в курсе, с кем связалась?

Еще несколько кварталов, и машина сворачивает в серый неприглядный двор, по периметру которого стоят пятиэтажки. В таком что, ещё кто-то живет?

Девчонка выпрыгивает из машины, поправляет на голове шапку и поднимает глаза, смотря в одно из окон.

Я глушу мотор своего монстра и быстро выбираюсь из машины, боясь упустить ее из виду, но зря волнуюсь: плакса садится на скамейку и пялится на свои руки, сложенные на коленях.

Попалась мышка.

Она не замечает меня и не слышит, как я подхожу. Останавливаюсь в нескольких шагах от неё и какое-то время просто наблюдаю за неподвижной фигуркой. Не до конца понимаю, чего хочу от этой девушки. Ну да, симпатичная мордашка, фигурку, правда, под мешковатой длинной курткой не рассмотреть, но, черт, такие вот замарашки ведь не мой уровень. Девочки за сто баксов в час и то лучше выглядят.

Я не испытываю никакого эстетического наслаждения, смотря на неё, мне не хочется впиться в ее рот поцелуем, не хочется распластать прямо на лавочке и грубо трахнуть, но почему-то я все же здесь.

Ах да, она же фак мне показала.

Я мечтала о любви, настоящей и искренней, и мне казалось, что я ее встретила. Артур был самым красивым, интересным, харизматичным, галантным и понимающим парнем в мире.

До этого дня.

Несколько месяцев он ухаживал за мной, а три недели назад мы наконец-то официально стали парой.

И тут его словно подменили. Он начал зажимать меня по углам в университете, пытался стянуть с меня одежду в машине, а сегодня вообще поставил ультиматум: либо я «даю» ему, либо мы расстаёмся.

Он знал, что у меня еще ни разу не было близости, и его слова растоптали меня. Несмотря на то, что мне уже двадцать, я не спешу расставаться со своей девственностью. Мне было банально страшно. Страшно быть использованной. Страшно быть разочарованной. Страшно обжечься. Да и сам процесс не вызывал у меня особого восторга.

Я решила не идти сразу домой. Успокоиться, чтобы не получить миллион вопросов от сестры по поводу моих заплаканных глаз. Поэтому мерзла на деревянной лавочке у подъезда, радуясь, что надела сегодня теплую куртку, а не лёгкое пальто.