Мальтийское эхо - стр. 58
– Вы, наверное, устали за рабочий день?
– Да, – промямлил Андрей.
– А позвольте полюбопытствовать: с чем связана ваша служба? И каковы успехи за этот день?
«Служба». Словечко театральных и военных людей. Андрей чуточку раздражился, но невежливо, право, ей было бы не спросить. А ему – не ответить. Может быть, в традиции тех, прежних женщин XIX века спрашивать за вечерним чаем мужчин об их делах, о прошедшем на службе дне.
– Да так, один… проект.
– Инженерный? Строительный? Архитектурный? А может быть, творческий?
– Да-да, еще какой творческий! – Андрея «понесло». – Наша строительная компания намерена кое-что «сотворить» на острове Сицилия. Пока будем вести геолого-разведочную работу. Местные мафиозные структуры пытаются «вставить палки в колёса» прогресса. Ну да ничего: у нас свои палки! – он приподнял грозно трость.
Впечатлительная женщина закачала головой, заморгала и проговорила полушепотом:
– Необходимо заручиться государственной поддержкой!
Андрей чуть было не брякнул, что, мол, флот уже направлен к берегам Палермо, но осекся, вспомнив про мужа Юлии. Но так как по законам жанра даже в маленькой одноактной комедии финальная мизансцена должна быть как удар литавр, мужчина проговорил со значительным видом:
– Основные мафиозные структуры под контролем наших лучших дипломатов! У них связаны руки!
– Вы знаете, у моей Веры, сестры Иришки, большие связи в дипломатических кругах! Может быть, обратиться к ней?
– Мы рассмотрим этот вопрос на следующем заседании. Спасибо за чай. Очень вкусный. Пора «бай-бай», – и зевнул.
– Вот и чай Вера достает через этих дипломатов.
«Знаю… где, – подумал про себя Андрей, вспомнив слова Марии Родиславовны. – Любовник-таможенник-контрабандист во фраке и с верительной грамотой».
– Бельё на стуле, диван можно раскинуть. Спокойной ночи! – И женщина удалилась «на цыпочках».
Мужчина устроился на диване, погасил свет. События дня вереницей парусников ускользали из сознания.
«Стро-ительная компания. Троица авантюристов! Замечательно!» – услышал сквозь дремоту Андрей голос пани Марии.
Затем образ женщины трансформировался в образ странника с картины. Тот повернулся! Когда на полотне он стоял спиной к зрителю, поза его воплощала раздумья и волю. Он не боялся ни тумана, ни бездны за краем обрыва скалы, на которой стоял, опираясь на трость. Но сейчас на его лице были неизбывная печаль и тревога: «бездна вглядывалась в него». И вдруг снова решительность во взгляде! И трость превратилась в меч! И на груди мальтийский крест! И меч был воткнутый в камень! Странник развернулся лицом к бездне и стал в дозоре!