Малиновая шарлотка - стр. 30
С верхнего этажа проспект казался дорожкой, выложенной неровными цветными квадратиками автомобильных крыш, по краям которой лежали зеленые полоски газона. У дочери в детстве тоже была игра, где надо было строить деревенский домик, сажать пластмассовые деревья и выкладывать изогнутые тропинки маленькими темно-зелеными плиточками. Как в сказке про Изумрудный город.
Натали перегнулась через перила, стараясь заглянуть как можно дальше за горизонт, через крыши домов и купола соборов. Где-то там, далеко, клиника, где лечится дочь. Где-то там, слева от ослепительного солнца. На востоке.
Стало душно, но уходить с балкона не хотелось. Мужа все равно нет. Он позвонил вчера и, как обычно, без объяснения сказал, что задержится на пару дней. Дела. Бизнес. У мужчин это так называется. Но она привыкла и ответила, что постарается не скучать. Хотя раньше говорила, что будет ждать.
Натали расстегнула верхние пуговицы халата, на японском шелке которого красовались огромные ершистые птицы, и предоставила солнцу возможность преспокойненько погладить живот. Почему люди не летают? Как эти птицы на рукавах халата, с переливающимися крыльями и вздернутыми хохолками. Она опять перегнулась через перила и расправила руки. Вдруг рукава станут крыльями и можно будет, взмахнув ими, подняться к облакам и свободно парить? Не боясь никого и ничего. Кроме разве что той сгорбленной, черно-фиолетовой тучи, наползающей с востока. Но человек не умеет летать. Совсем. И если отцепиться от перил, то неизбежно упадешь и разобьешься. И перед смертью будет очень больно. Очень! А боль – это страшно. Ноги крепко сжали оказавшийся между ними один из прутьев ограждения балкона. Прохладный и твердый. Только он удерживал тело от падения и смерти. А если все-таки разжать ноги? В кухне звякнул таймер духового шкафа.
Шарлотка готова.
Пока пирог остывал, Натали прошла в спальню и, поежившись от холодного дуновения кондиционера, сняла халат, чтобы переодеться. В зеркале смущенно показалось ее отражение, с бледно-вишневыми сосками грудей. Она помяла одну из них, как будто пытаясь придать ей прежнюю, девическую форму. А если родить второго ребенка, грудь, наверное, совсем обмякнет? Почему природа так несправедлива? Вот было бы здорово, если бы с каждым следующим ребенком женщина получала в подарок от бога упругость кожи и новую молодость? А так – родишь второго и совсем перестанешь смотреть на себя в зеркало.
Ну и ладно. Поедем в августе к морю, там она загорит и не будет выглядеть так жалко. Должен же муж хоть в этом сдержать обещание. Жаль только, придется отдыхать вдвоем. Без дочери будет скучно. Странный мужчина был сегодня на рынке, – ее мысли неожиданно вернулись к утреннему приключению. Понятно, что она ему понравилась, но зачем же так глазеть? Но надо же, какой денди! Ходит на рынок с корзинкой! Большая редкость в наше время. Зря она так быстро ушла.