Маленькое лыжное шале в Швейцарии - стр. 10
– Я хотел спросить, не будете ли вы так любезны ответить на несколько вопросов.
– Конечно.
Мина подумала, что нынче забавное время для маркетинговых исследований, но поскольку на такие исследования была направлена большая часть ее работы, она всегда чувствовала, что должна остановиться и внести свою лепту.
– Что вы почувствовали, когда вам отказал ваш парень?
– Что? – Она вскинула голову.
– Вы та девушка, чье предложение отвергли? Девушка с пиньятой.
Она отступила от него, а он ободряюще улыбнулся.
– Кто вы такой? Откуда вам это известно?
– Я Джейми Дженкинс, работаю в «Миррор». Информация разошлась по Сети. У вас есть шанс изложить свою точку зрения на эту историю.
– Я не желаю, чтобы моя история становилась достоянием общественности. Точка.
– Немного поздновато, дорогуша. Джинн выпущен из бутылки. Ну же, поделитесь парой слов. Что вы почувствовали, когда он вам отказал? Как долго вы вместе? Вы все еще вместе?
– Нет, мы не вместе, – выплюнула она, прежде чем успела себя остановить. – И я не была ни самонадеянной, ни опрометчивой – мы говорили о браке в течение нескольких месяцев. Оказывается, он забыл упомянуть, что у него появилась новая подружка… и что она была моей лучшей подругой. Обратите внимание на прошедшее время. Была.
Едва заговорив, она знала, что должна остановиться, но все вдруг выплеснулось наружу: негодование по поводу выходных, чувство несправедливости. Да, она импульсивна и склонна прыгать очертя голову, но на этот раз действительно проявила должную осмотрительность. Мина могла бы назвать дату и время точного разговора, который у них состоялся насчет церкви Святой Марии, и рассказать кому угодно, где она была, когда Саймон заговорил о том, что однажды у них будут дети. Чего она не учла, так это того, что Саймон завел интрижку и с тех пор охладел, как арктическая глыба.
Внезапно она заметила фотографа с длинным черным объективом, делающего снимки с другой стороны улицы, и поняла, что поведала репортеру чересчур много.
– Это не для репортажа, – произнесла она, запоздало ощущая дрожь и едва припоминая, что только что выпалила.
– Похоже, вы сильно на него разозлились, – сказал репортер, который со своим проницательным взглядом и длинной шеей при более внимательном рассмотрении напомнил ей хорька. – Что вы ему сказали? Я бы врезал ему коленом по яйцам. Какова была ваша реакция?
– Без комментариев, – сказала она, хотя ей действительно хотелось врезать Саймону коленом по яйцам. – Послушайте, я не хочу, чтобы это попало в газету. Все это ошибка. Здесь нет никакой истории. Вы ведь не будете фотографировать, не так ли?