Маленький отель на Санторини - стр. 46
Не самая лучшая идея вламываться в дом бабушки среди ночи, в полной темноте. Лучше бы дождаться дня, когда солнце осветит уютный дворик и прогонит все страхи. Но выбора у меня нет. Из-за Манолиса, который разграбил отель, я не могу переночевать в номере для туристов. А в доме бабушки должна быть кровать. Очень на это надеюсь!
Собравшись с духом и успев озябнуть на ветру, я вставляю ключ в скважину и поворачиваю его. Дверь открывается, выпуская наружу спертый воздух помещения, где давно не жили. Оставив ее нараспашку, я шарю по стене в поисках выключателя и надеюсь, что здесь есть свет.
Яркая вспышка ударяет по глазам, на миг я зажмуриваюсь и прикрываю веки. А когда открываю их, первое, что я вижу – глаза моей бабушки. Афина смотрит на меня с фотографии на стене напротив двери, и я невольно подаюсь ближе, чтобы разглядеть ее тоже.
На портрете ей лет пятьдесят, она на целую жизнь старше той смеющей девушки, которую я видела на фото с Филоменой. Ее волнистые волосы, по-прежнему черные и без нитей седины, подстрижены под каре, а темные глаза смотрят зорко и будто видят насквозь. Что стало со смешливой девушкой? Я представляла бабушку приветливой и мягкой, как Филомена. Но по фото видно, что я ошиблась. Характер у бабушки явно был крутой и властный. Эта солидная дама даже не улыбается, вид у нее серьезный и строгий – как у хозяйки отеля, которая привыкла держать всех в ежовых рукавицах. Я вспоминаю слова Ирины о бабушке и невольно улыбаюсь.
– Здравствуй, бабушка Афина, – шепчу я. – Вот и я.
Зловещий и протяжный скрип за спиной заставляет меня подпрыгнуть в ужасе. Обернувшись, я вижу, что это всего лишь черно-белая кошка.
– Привет, – бормочу я, – ну и напугала же ты меня!
Кошка спокойно заходит внутрь, как будто она хозяйка тут. Трется об мои ноги, но уклоняется, когда я хочу ее погладить. Затем проходит в следующую комнату – у входа в которую и висит портрет бабушки Афины. Двери туда из гостиной нет, только легкая занавеска колышется на ветру.
Я прохожу за кошкой и вижу, что это спальня, вырубленная прямо в скале. У нее покатые каменные стены, как в пещере, и внутри довольно прохладно. Старомодная деревянная кровать с резным изголовьем, покрашенным в белый цвет, занимает почти половину комнаты. Кошка сидит посередине кровати, на тканом бело-синем покрывале, и вылизывает мордочку. Я не смею ее согнать, робко присаживаюсь на краешек и как будто проваливаюсь в облако – такой мягкий на кровати матрас. В изголовье лежат две пуховые подушки в белоснежных наволочках. Одна плашмя, вторая, взбитая до пышности, венчает ее треугольником. Я провожу по ней рукой, с комом в горле думая о том, что эту подушку наверняка взбивала бабушка.