Маленький отель на Санторини - стр. 10
– Хорошо бы еще доехать до древних Микен и Коринфа! Там как раз сейчас маки цветут.
– А давайте махнем на гору Олимп!
– На Олимп из Салоников возят, из Афин туда ехать далеко. Лучше в Дельфы, где вещал оракул.
Слушая их веселую болтовню, я завидую их беззаботному отпуску – экскурсиям к античным руинам, фотосессиям, винным дегустациям и пешим прогулкам, ведь мне предстоит поездка совсем иного рода.
Кем был мой отец? Отчего он умер? Знал ли он обо мне с самого рождения или узнал только недавно? Я надеюсь, что смогу найти ответы на эти вопросы в Греции. А пока я показываю свой паспорт и посадочный талон сотруднице у выхода на посадку и сажусь в самолет.
Три с половиной часа полета я проспала. Мне снилось, что я под палящим солнцем взбираюсь на гору Олимп, потому что там меня ждет отец. Очень жарко, солнце слепит до слез, но я упорно карабкаюсь наверх, чтобы взглянуть в лицо отцу. Но когда я из последних сил преодолеваю последний подъем и вижу в тумане мужской силуэт, меня будит стюардесса и просит пристегнуть ремни.
За иллюминатором в синем небе проплывают редкие пушистые облака, и кажется, что где-то там, скрытый за ними, надо мной посмеивается древнегреческий бог сна Гипнос. А земля внизу жизнерадостно-зеленого цвета. В Москве еще не сошел снег, а здесь в начале апреля уже вовсю цветет весна. Я прижимаю нос к стеклу – с каждой минутой прекрасная Греция становится все отчетливей и реальней, обретая очертания рек и городов. С высоты я пытаюсь рассмотреть античные руины, но вскоре внизу раскидывает свои волны море, и я завороженно смотрю на водную рябь, белые яхты и острова. Может быть, где-то там внизу есть и мой остров – сказочный Санторини, который я увижу уже завтра. А пока самолет делает вираж над морем и направляется на материковую часть – в столицу Греции.
Афины встречают меня летним солнцем и теплом. Как будто бабушка, которой я никогда не знала, крепко обнимает меня на выходе из самолета, и появляется неожиданное и приятное чувство, что я вернулась домой.
Получив свой желтый чемодан, я сую в него куртку – в ней уже жарко, и прохожу к выходу.
Спирос обещал прислать за мной водителя, который отвезет меня сначала в отель, а затем к нему в офис. Мне предстоит провести ночь в Афинах, а завтра днем я лечу на Санторини.
В толпе встречающих я замечаю мужчину средних лет, держащего листок с моим именем Вероника Лебедева на английском.
– Привет! – окликаю его я по-английски. – Я Вероника.
– Калимэра, Вероника! – он расплывается в улыбке и делает ударение в моем имени на второй слог. Похоже, именно так меня тут все и будут звать. – Калимэра – это «доброе утро» по-гречески. Идем, Вероника!