Маленький городок в Германии - стр. 11

– В таком случае кто такой вы сами? – требовательно поинтересовался сержант.

– Медоуз из канцелярии. Он работает у меня. – Медоуз попытался заглянуть сержанту через плечо, но тот прижал список к гимнастерке. – Он заболел, понимаете? И потому я захотел навести справки.

– Тогда почему он значится здесь как работник первого этажа?

– У него там тоже есть кабинет. Он занимает две должности. Одну у меня, вторую – на первом этаже.

– Пусто, – сказал сержант, еще раз сверившись со списком.

Стайка молоденьких машинисток в юбках, длина которых достигала абсолютного минимума, разрешенного послом, вспорхнула по ступенькам вслед за ними.

Но Медоуз топтался на месте, все еще чем-то неудовлетворенный.

– Вы имеете в виду, что этот сотрудник не приходил на работу? – спросил он с мягкой настойчивостью, подразумевавшей желание услышать отрицательный ответ.

– Да, именно это я и имею в виду. Он не появился. В списке его нет. Теперь понятно?

Вслед за группой девушек они вошли в вестибюль. Корк ухватил Медоуза за руку и отвел в сторону, ближе к решетчатой двери подвала.

– Что происходит, Артур? В чем проблема? Дело ведь не только в пропавших папках, верно? Что еще не дает тебе покоя?

– Я совершенно спокоен.

– Тогда что это за разговоры о болезни Лео? Он в жизни не болел ни дня.

Медоуз не отвечал.

– Тогда что могло произойти с Лео? – спросил Корк с нескрываемым подозрением в голосе.

– Ничего.

– Зачем же ты расспрашивал о нем? Неужели и его потерял? Да, Боже ж мой, здесь все хотели бы потерять Лео еще лет двадцать назад!

Корк отчетливо почувствовал, что Медоуз колеблется. Он почти готов был в чем-то признаться, но затем с неохотой передумал.

– Ты не можешь нести ответственности за Лео. Как и никто другой. Нельзя пытаться стать для каждого добрым папашей, Артур. Да он, возможно, как раз сбывает сейчас на черном рынке пачку казенных талонов на бензин.

Корк едва успел произнести фразу, как Медоуз резко вскинулся на него, озлобленный не на шутку:

– Не смей так говорить, слышишь? Ты позволяешь себе непозволительные дерзости! Лео совсем не такой. И ни о ком другом нельзя распускать подобные слухи. Спекулирует казенными талонами! И только потому, что он у нас временный сотрудник.

Выражение лица Корка, когда он на безопасном удалении от Медоуза поднимался по лестнице на второй этаж, говорило само за себя. Если возраст до такой степени сказывался на тебе, следовало уходить на пенсию ровно в шестьдесят и ни днем позже. Сам Корк уйдет в отставку и уедет на какой-нибудь греческий остров. На Крит, подумал он, или на Спецес. Я могу отойти от дел уже лет в сорок, если операции с подшипниками пройдут удачно. В сорок пять – на самый крайний случай.