Маленькая волшебница 3 Интриганы - стр. 34
А слабого мага эта сила попросту размажет тонким слоем. Поэтому ему приходится полагаться только на себя.
Зато у призраков таких проблем не было. Кто-то, вероятнее всего Микал, все-таки догадался подпитывать их вместилища из этого океана. Догадался, несмотря на то, что Валад совсем забыл об этом сказать. Да даже не подумал о такой возможности! Болван!
Но призраки ничем помочь не могли, они держали стены, пол и потолок клетки, в которую превратилась комната. Они так на ней сосредоточились, что сами стали ее частью. И отвлекать их точно было нельзя. Если безмозглый дракон вырвется из клетки и станет жрать эту силу…
Нет, рано или поздно он подавится. Или его попросту разорвет. Но до этого он может весь архипелаг уничтожить.
— Когда же ты сдохнешь? — спросил Валад, все-таки отрубив еще кусок дракона и постаравшись отбросить ее подальше, чтобы призраки подхватили и не позволили вернуться обратно. — Живучая тварь.
Дракон хотел жить.
Валад, если честно, тоже.
Но у обоих шансов на это становилось все меньше и меньше. У дракона они уменьшались с каждым отрубленным куском. А у человека с каждым мгновением, потраченным на удержание меча, потому что эта дрянь жрала силу и дыра разрасталась. А когда берешь практически мертвое тело, делаешь его живым, сплетая вместо разорванных нитей замену из силы, заставляешь дышать, лечишь, укрепляешь и подстраиваешь то ли его под себя, то ли себя под него, кое-что меняя кардинально, выжить с дырой на месте светящегося силой источника невозможно. Потому что сам наполовину сила.
А тогда еще и не повезло, не было времени на тонкую работу. Та женщина и так дала целых три дня, пряча избитого до смерти мальчишку от его озверевшего отца.
Будь время на более тонкую работу, настолько бы это тело от источника не зависело.
— Да когда же ты сдохнешь?
Отступить, ударить, не дать ударить себя и опять ударить в то же место, потому что с первого раза замешанная на силе плоть дракона не рубится. Зато со второго словно превращается в масло под горячим ножом. Нелепость какая-то.
И Валаду казалось, что прошло очень много времени. Непозволительно много. С полдня. Но солнце за окном висело на том же месте, а дракон уменьшился всего на четверть. Значит, на самом деле, прошло не больше четверти часа. Скорее даже меньше.
— Проклятье.
Огнем дракон больше не плевался, сообразил, несмотря на безмозглость, что так он попусту теряет силы и частички себя. Зато в какой-то момент отрастил хвост и стал бить им во все стороны.
А Валаду стало сложно дышать. То ли устал. То ли фальшивые нити начали рваться и тело вспомнило, что оно на самом деле почти мертво.