Маленькая лгунья для большого полковника - стр. 15
Звуки стихли, и я выдохнула с облегчением – точно телевизор. А потом увидела своего свекра. Он что-то нес в руках, приближаясь ко мне быстрым шагом, пока не вручил ЭТО мне в руки.
От ужаса у меня замерло все тело, и я медленно опустила взгляд на сверток, в котором лежал…младенец. Оказавшись у меня на руках, он…опять громко заорал, и я чуть не заорала вместе с ним.
Смотрела на этот орущий комок и не сразу смогла понять, что вообще происходит. Откуда здесь ребенок, и почему его вручили именно мне. «Думай, Кейти, думай, откуда такая подстава…я была готова к чему угодно, только не к ребенку…нет ничего ужаснее маленьких детей».
Память тут же подкинула телефонный разговор той Кейт…
«– Да…он гонял на своем моте и врезался в тачку. Обдолбанный, как всегда. Я не могу туда поехать…Не могу, и все. Его отец приехал и забрал. Не знаю. Куда-то в Техас. Я его никогда не видела…Джона перевезли в Сан-Антонио на военном вертолете. Я все равно туда не поеду…я не решусь, Сара, пойми. Это все не мое, не я. Не для меня. Что, Кейти! Да, я Кейти! Черт! Садится сотовый. Курить хочу ужасно. Столько месяцев не курила. И, как назло, ливень начался… Я без куртки, без кофты. Все там оставила».
Его отец приехал и забрал…Вот оно. Приехал и забрал. Я должна была обратить на это внимание. Эта…эта девчонка бросила не только мужа в коме, но и младенца. И что мне теперь делать? Я младенцев в лучшем случае по телевизору видела.
– Ааа. ааа. ааа…а, – пропела и подергала руками, покачивая комочек. Младенец разорался еще сильнее, и от ужаса я остолбенела. И? И как это успокоить? Что если положить вот это на стол и потихоньку удрать? Я что-то придумаю…наверное. Перед глазами возникли пару свернутых купюр. Никуда я не сбегу. Там денег и на пару дней не хватит. На дорогу так точно.
– Ааа аааа.
Пропела снова и пошла с младенцем по дому в поисках хозяина. Может ОНО есть хочет. Хозяина в доме не оказалось, или он злобно не отзывался. Мерзкий, отвратительный тип. Он специально ведет себя так. Он меня как будто нарочно унижает.
– Эй! Мистер! Ау! Оно хочет есть…она…он. Черт!
Так, надо срочно заткнуться. Немедленно, потому что если это МОЙ ребенок, то я точно знаю его пол и так же точно знаю имя. И как узнать это имя? О боже. Если мой обман откроется, этот полковник сожрет меня с потрохами и не подавится. Забрела на кухню. Пока ходила, младенец успокоился, едва остановилась, заорал снова. Боже, как это выключить? Это же хуже радио тетки, хуже любого самого мерзкого звука. Это…как сирена. Прыгая по кухне с нескончаемым «ааааааааа», я искала что-то типа бутылочки. Ура. Нашла возле раковины. Полезла в холодильник, а там целая упаковка молока. Вот и прекрасно. Сейчас налью в бутылку, и оно успокоится. Пока доставала молоко, раздались шаги. Резко обернулась и увидела полковника. Тот посмотрел на орущего младенца, лежащего в кресле, на меня с упаковкой молока. Подошел, отобрал молоко и вручил мне другую банку.