Мальчик, идущий за дикой уткой - стр. 11
– Зачем?
Вошел папа Медеи Титико Лазишвили. Девочки замолчали.
Вскоре Лаура, убедившись, что в ней затаился я, решила от меня избавиться. Она с Медеей тайно поехала в городок металлургов Чиатура, где добывали марганец. Врач-гинеколог тщательно помыл руки, стал кипятить инструменты. Мама сидела в гинекологическом кресле, и я с ужасом всматривался в действия гинеколога. Я хотел кричать, как, наверное, кричат слепые котята, которых несут топить в реке. “Оставьте меня в живых, может, я буду Эйнштейном, Кассиусом Клеем, Гагариным, может, Джиной Лоллобриджидой или… Не убивайте меня!” Удивительно, но меня услышали там, выше облаков…
Ожидая, пока прокипятятся орудия моего убийства, гинеколог вышел во двор покурить. Неожиданно рядом остановилась пыльная машина, из которой раздались три выстрела. На халате несчастного гинеколога появились три пунцовые розы, он упал. Позвал санитарку: “Скажи девочке, что я не сделаю аборт. Пусть рожает, так хочет Всевышний”.
Врач был сван, всем известны их родовые разборки. Язык не поворачивается сказать: спасибо, дорогие сваны! Но что в таком случае можно сказать?
Не буду считать число пощечин, которые надавал дочери лиойский милиционер Иосиф, узнав, что та забеременела. Когда страсти приутихли, Иосиф решил действовать.
– Мы объездим все театры, ты должна узнать этого негодяя!
Иосиф поспешно сунул в пустую кобуру револьвер. Мир театра был для него незнаком, поэтому на всякий случай он решил прихватить верного стального друга. Первое время Иосиф пытался скрыть тайну дочери от родственников, от односельчан, но деревня Лио быстро узнала о случившемся. Строгие вековые традиции не допускали мысли, что у ребенка не будет отца. “Ничьих детей” в Лио никогда не было. Иосифу, олицетворяющему закон и порядок, легче было застрелить дочь, застрелиться самому, чем дожить до дня, когда родится этот “ничейный”.
Иосиф пошел в клуб. Директор клуба Акакий Гугунава был полупридушен в своем кабинете, словно был виноват в том, что среди артистов, игравших в мае, оказался совратитель невинной девушки Лауры Квирикадзе. Акакий, с шеи которого Иосиф не убирал стальные пальцы, разыскал список актеров, посетивших деревню три месяца назад. Прочтя фамилии, сказал:
– Это не мог сделать кто-нибудь из них. В тот раз приехали такие хилые, а с твоей дочкой чтоб справиться, нужен…
– Кто? – спросил Иосиф настороженно.
– Смотри! – Акакий ткнул пальцем на плакат старого фильма с Юлием Бриннером. – Одни мышцы! Этот бы мог, а эти наши… Не знаю. Когда твоя Лаура ходит по улице, в ней всего так много…