Мальчик и танк - стр. 14
– Ишь ты, хитрый какой, к пешкам подбирается! А я вот тебя накажу: хоп! – и конь в кармане. Ну что? Давай, теперь твой ход!
Случайно глянув в первый отсек, она вдруг насторожилась. Подождите, а что тут происходит? Кок застыл, как статуя! Торпедисты не шевелятся!
Оторвавшись от перископа, Волков вскинул свои острые глаза на Меняйло и с хитрецой спросил:
– А как вы думаете, почему этот катер сделал такой маневр?
Старпом, почесав пятерней заросшую щеку, пожал плечами.
– Ну, мало ли что можно предположить…
– А если точно сказать?!
– Наверно, к теще на блины завернул, – сострил боцман.
Гидроакустик и трюмные заулыбались.
– Эх вы, асы! – сокрушенно вздохнул Волков. – Уж догадаться не можете! – и победно произнес: – Катер вошел в проход через минное поле! Следовать за ним!
В этот момент в переговорной трубе послышались звуки гармошки, и детский голосок заливисто запел:
– Ты смотри-ка, Звонок! – удивился Волков. – Шефский концерт! – И, приложив губы к переговорной трубе, сказал: – Саня, ты что это распелась?
– А это чтоб гармошка зазря не пропадала, если на мину напоремся, – послышался ответ в переговорной трубе. Лица подводников озарились улыбками. Рыжеватый кок баском стал подпевать Сане, и у них так хорошо получалось, что даже Курт с любопытством скосил глаза на переговорную трубу.
Широко растягивая гармошку, Саня, раскачиваясь, как подгулявший парень, стоя в торпедном отсеке, залихватски продолжала:
Вдруг в переговорной трубе раздалась команда по кораблю:
– Форсируем проход в минном поле!
Кок сразу сделал Сане знак – тихо! Но она, кивнув, дескать, сами знаем, что делаем, продолжала петь. Только шепотом.
Белый бурун от перископа подводной лодки резко свернул вправо. К Севастополю.
А когда в переговорной трубе снова раздалась команда Волкова: «Форсирование минного поля окончено! Саня, давай погромче!» – девочка положила гармошку на мешок с картошкой, подхватила в жилом отсеке шахматы и пошла к себе в каюту.
XI
Распахнув дверь, Саня в раздумье застыла на пороге.
Смотри-ка, вот еще новости! У Курта мокрые глаза!
Мальчик сразу отвернулся.
– Эй, тошнит тебя, что ли?
Курт молчал.
– Воды дать?
Мальчик не отвечал.
– Не хочешь – не заплачем!
Саня села на койку и задумчиво положила руки на колени. Потом, распахнув коробку с шахматами и зажав в кулачках две пешки – черную и белую, – ткнула рукой в спину Курту: